Лабиринты лжи

Он нуждался в ней, хотел, чтобы она была с ним. Впервые за много лет она почувствовала, что кому-то нужна. Между тем он задышал глубоко и ровно, и она с изумлением поняла, что он снова уснул, но теперь спокойным сном без кошмаров.

Конечно, нельзя было поручиться за то, что они не вернутся. Рейчел обещала не бросать его, и она его не бросит, пусть ей придется не спать всю ночь. Это не важно. Она будет стеречь его покой. Но что же в прошлом так мучило его, возвращаясь во сне в виде кошмаров? Конечно, она не станет приставать к нему с расспросами. Она подождет, когда он сам ей обо всем расскажет. Ей было достаточно того, что он хотел быть с ней, что он в ней нуждался.

Счастливо вздохнув, она прилегла на кровать рядом со спящим Эмметом, не разжимая объятий. Признаться, ей не хотелось бы заснуть в такое время, чтобы не проспать эти драгоценные моменты близости, случавшейся так редко. Вновь ее посетило блаженное чувство, что она вернулась домой. Она улыбнулась в темноте и в ту же секунду уснула.

Когда несколько часов спустя Эммет проснулся, в носу у него щекотало от запаха жасмина. Он нисколько не удивился, ибо и во сне и наяву его преследовали образы Рейчел. Но что это? Что-то теплое, мягкое и тяжелое привалилось к его груди, что-то пошевелилось и сонно засопело, когда он повернулся на бок. Он едва не застонал от безысходности, когда понял, что он не один в своей большой старинной кровати. Рядом лежала Рейчел, спящая глубоким невинным сном.

«Черт побери, сестренка, — подумал он с отчаянием, — зачем ты забралась ко мне в кровать? Я не хочу делать этого с тобой, видит Бог, но не уверен, что смогу сдержаться. И даже если я знаю, что это не инцест, ты-то не знаешь! И я не уверен, что смогу выкроить время для объяснений».

Он быстро вскочил с кровати, но ухитрился сделать это так, что Рейчел, едва пошевелившись, снова уснула. Он стоял, смотрел на нее и медленно вспоминал. Наверное, ему снова приснился кошмар. Нескоро он забудет эти полгода в крошечной камере, забудет звуки и стоны в ночи, последнюю встречу с Делани…

А Рейчел пришла, чтобы прогнать его кошмар. Но почему-то эта мысль не принесла ему утешения. Она лежала на его кровати, само доверие и невинность, готовая отдать ему все, что у нее есть. Будь он и вправду таким мерзавцем, каким он иногда себя подозревал, он смог бы заманить ее к себе в постель без лишних объяснений. Пусть бы считала, что совершает инцест, это ее проблема. Он достаточно хорошо знал женщин, чтобы догадываться, что она его хочет, хотя бы и неосознанно. Но рано или поздно и она это поймет. И что же она сделает? Убежит? Или заподозрит, что он и не брат ей вовсе?

Нет, нельзя так рисковать. Он и так допустил слишком много ошибок. Он позволил ей остаться, он разоткровенничался с ней, как ни с одной женщиной. А не сошел ли он с ума? Не считает ли он Рейчел Чандлер своей младшей сестрой? Какая глупость, однако. Он отлично знал, что питает к Рейчел не вполне братские чувства, и хуже всего, что это было не чисто физическое влечение, как, допустим, к Милии и десяткам женщин вроде нее. Рейчел была особенная, и, как бы он ни старался этого не замечать, этот факт твердо засел у него в голове. Если он пустит дело на самотек, то ему придется распрощаться с планами, которые он вынашивал пятнадцать лет. И чего ради? Как только Рейчел узнает правду, она возненавидит его. Что ж, чему быть, того не миновать. А пока он может наслаждаться тем, что есть. Смотреть на ее длинные ноги и высокую грудь, видеть эту смущенно-капризную гримасу на ее выразительном лице. Недолго уже осталось.

Возвращаясь с пляжа после купания, он увидел на своем крыльце фигуру в белом костюме. Он не был в настроении общаться с Харрисом Чандлером в столь ранний час, о чем ясно говорил его взгляд исподлобья, которым он поприветствовал гостя.

— И принесло же тебя в такую рань, — проворчал он.

Харрис занял самое удобное кресло. Он сидел развалившись и держал чашку кофе в подрагивающей руке. Его обычно красное лицо было бледным, будто от недосыпа, глаза налились кровью.

— Доброе утро, племянничек, — с улыбкой поздоровался он. — Отойди подальше, а то с тебя течет. Я только что почистил костюм. У тебя есть полотенце?

— Нету. — Эммет плюхнулся на соседнее кресло и взял чашку с кофе, которую ему протянул Харрис. Кофе был бледный и сладкий. Он такой не любил, но промолчал, не желая лишний раз спорить по пустякам. Если Харрис Чандлер встал раньше полудня, значит, что-то стряслось. — Ты зачем явился, Чандлер?

— Вижу, ты мне рад, — печально пожурил его старик. — Вчера вечером я кое-что узнал. Потрясающие новости. Я горю от нетерпения поделиться ими с тобой. Ты тоже будешь в восторге. Где, кстати, сестренка?

— Спит. Что за новости?

— Я заметил, что дверь ее комнаты открыта и кровать ее пуста, — безмятежно продолжал Харрис. — Где же она спит?

— Это тебя не касается.

— Вот те раз! Я надеюсь, ты не забыл, что она тебе вроде как сестра? Если, конечно, ты ей не проболтался.

— Она по-прежнему думает, что я ее брат. — Эммет поперхнулся густым сладким кофе.