Лабиринты Гипербореи

  Его деревянная сабля перехватила прямой удар Сокола, но неловко. Тот шагнул в сторону, обозначил ложный выпад, довернул тупой клинок и больно ткнул им в подреберье.

  - Никуда не годится, Яр. Так тебя и дитя срубит...

  - Или с девицей сразись, - поддразнил Грум, бьющийся в соседней паре, с Гором, - она поддастся. Мила, бери клинок!

  - Заткнись, колченогий! - Не сдержался Славка.

  На двор рухнула тишина.

  Глава восемнадцатая

  Ссора с дружиной

  Быстров-младший словно перестал существовать для всех. Милана положила мобильник на доски крыльца, развернулась и ушла. Сокол отказался фехтовать, демонстративно забрал у мальчишки деревянную саблю. Тогда Славка сунул телефон в карман, опустил голову и отправился в село. Тоненькая девчоночья фигурка бежала далеко впереди - не догнать. Настроение совсем упало.

  Совершенно расстроенный, мальчишка сидел на сеновале и смотрел вдаль, на голубой горизонт с расплывчатыми горами. Ждан вывернулся из-за угла, позвал:

   - Чего куксишься? Голодом себя моришь, это неверно. Слезай!

   Дома были только малявки, но лишь мальчишка раскрыл рот, чтобы объяснить, что к чему - наставник приложил палец к губам:

   - Потом.

   После ужина они отправились к реке - поговорить без свидетелей. Славка изложил своё видение событий и оправдался плохим настроением:

   - Мало, что книгу украли, так Скитан обвинил меня же, а потом Грум выставил на посмешище.

   - Понятно. Все виноваты. Один ты прав.

   В голосе Ждана отчетливо слышалось неодобрение. Рус забрался на излюбленное место - валун с плоской вершиной, как раз для двоих. Славка пристроился рядом, запальчиво спросил:

   - А что, не так?

   - Не так. Но вряд ли я сумею объяснить, если сам не понимаешь.

  - Почему я не пойму? Я глупый? Скажи честно, я совсем дурак, да?

   Парень посмотрел на Славку с укором. Поднял руку, направил ладонь в сторону дома Боруна, затем сделал манящее движение, словно подзывал кого-то. Оказалось, лохматого пса - тот примчался, вывалив язык. Жестом усадив его, Ждан поднял приличных размеров камень, примерил к песьей голове, сунул мальчишке:

   - Ударь вот сюда.

   - Ты что? Ему же больно!

   - А ты глаза закрой, чтоб не видеть. Или дай мне, я ударю...

   - Нет, - камень шлёпнулся в реку.

   Ждан сделал отгоняющее движение - пёс нехотя поднялся, затрусил прочь. Оба проводили его взглядом.

   - Чего же за словами не следишь? Они больнее камня. Ты ведь Грума хотел уязвить, ущербностью попрекнул. А видел, как он конем владеет, как двумя клинками рубится?

   Славка бы поспорил. Если столько времени тренироваться - любой натаскается. Но вспомнил, что из десяти русов только Сокол на равных противостоит Груму. Не любой, значит.

   Наставник подвёл итог сказанному:

   - Грум не обидится, он глупости мимо ушей пропускает. Много чести на дурней обиды копить. А дружина тебе не простит. Она своих в обиду не даёт, тем и сильна. Вот об этом подумай.

   По дороге к дому оба молчали. Уже укладываясь, Славка спросил:

   - Почему в дружине только русы? Ни арьев, ни волхвов...

  - Мы все арьи. А ремесленники и землепашцы, они же основа. Пастыря помнишь, - парень указал в сторону луга, - который стадо блюдёт? Он, как и мой отец, суть народ. Всяк арий растет, насколько горазд. Сперва людин, дальше - рус, а там и обучатель. Как подъём в гору. Волхвы? Так они особые, на их вершине всегда один, вечный...

  - Кто?

  - Нарада, говорят. Может, и никого нет. Мир слишком велик стал. Распался народ на племена. У нас Дрон старейшиной, а иные без волхвов...

  - Дикие, ты про них говорил, - вспомнил Славка.

  По стропилам мелькнула тень. Мальчишка заметил длинный хвост, опознал хорька. Тот охотился. Медленно прокрался, навострил аккуратные круглые ушки. Замер. Присмотрелся. Стремительный бросок - пискнула мышь. Гибкое тело домашнего зверька скользнуло к лестнице. На фоне вечерней зари он смотрелся отчетливым, абсолютно чёрным силуэтом. Шарахнулся вниз, исчез. На его месте появился малюсенький, ушастый, похожий на гномика.

  - Это кто к нам пришёл?

  Мир, принявший детей, оказался настолько обширным и густонаселенным, что удивляться новым открытиям Славка перестал. Однако такой чебурашка появился впервые. Ждан лениво пояснил:

  - Приблуда какая-нить... Я знаю, что ли? Такой мелочи вокруг жилья бродит несчитано. Летом еды много, так они вольно живут, не ссорятся меж собой. А к зиме норовят в тепло забиться. Тогда приходится домового назначать старшим, чтобы порядок блюл, пакостить не позволял.

  - Ух ты! И эти пользу приносят?

  - Шушера-то? Нет. Она на благодарность не способна, ума маловато. Это тебе не леший, Яр. Так что не пытайся приручать. И вообще, спи уже.

  Но Славка попробовал дотянуться до ушастика, погладить. Тот заметил движение, с шорохом спустился по лестнице. Быстро умчался, как умеют исчезать большие ящерицы с нагретого камня. Разочарованный мальчишка улёгся, поворочался. Сон не шёл.

  - Ждан. Последний раз, и я отстану. Борун тогда сказал, что не всё потеряно. И молчит. Он соврал мне, да?

  - Волхвы не лгут людинам. Это святое правило. Не зовёт, значит, время не пришло. Завтра вечером у него Совет собирается. Тогда и узнаешь...