Лабиринт Ворона

В ее голосе прозвучали учительские нотки. Бывшая профессия проклюнулась сквозь старательно культивируемый имидж «магессы». Впрочем, не во вред оной. Тэфана – в миру Тамара Ефимовна, преподаватель истории – не гнушалась обретенными на ниве образования навыками и успешно применяла их в новом ремесле. Завороженные ее повелительными интонациями клиенты – большей частью женщины – трепетно внимали ее речам. Сказывалась школьная привычка подчиняться учителю!

Муж Тэфаны, археолог Теплищев, все еще не оставил надежды отыскать знаменитый Храм Девы, воспетый античными поэтами. Помимо этого, он охотно просвещал жену относительно древних легенд и мифов. Так что магесса была подкована отменно.

– Я уже успела все забыть! – без тени смущения призналась Астра.

– Скверно… скверно… Но ведь у вас самой актерское образование.

– Да… только при чем тут…

Смутные мысли об истории театра зашевелились в сознании гостьи. Однако ее память отказывалась выдавать подробности скучного предмета. Теплищева же, напротив, продемонстрировала блестящие знания.

– Кто первым перевел Мольера на русский язык и поставил на сцене в Москве? – словно на экзамене, спросила она нерадивую ученицу. – Царевна Софья Алексеевна Романова! Вижу, вы зря потратили студенческие годы… Именно старшая сводная сестра Петра Великого подхватила славное начинание отца, царя Алексея Михайловича.

– Какое начинание?

– Русский театр в Преображенском, – терпеливо объяснила Тэфана. – Царь Алексей Михайлович, да будет вам известно, впервые устроил так называемую «Комедийную хоромину», где давали спектакли для его семьи и приближенных. Труппу набрали из иноземцев и своих юношей разных сословий, обучили их лицедейству. Придворные портные шили театральные костюмы, голландский художник рисовал декорации… крепостные музыканты играли пьесы для сопровождения спектакля…

«В Преображенском! – подумала Астра. – Марина живет на улице Преображенский Вал. Они с Донной Луной встретились не где-нибудь, а именно там! Это – знак…»

«На самом деле ты понятия не имеешь, встречались ли вообще секретарша с Донной Луной. Ты судишь со слов Долгушиной. А она могла все придумать!» – сказал бы Матвей.

Астра и без того осознавала шаткость своей позиции.

– …собранные по указу царя «отроки мещанские» летом занимались актерским мастерством в садах Преображенского, – по-учительски четко продолжала Тэфана. – Годовалый Петр еще не в состоянии был понять, что делают взрослые дяденьки среди цветущих клумб и фруктовых деревьев. Зато его сестрица Софья в полной мере прониклась духом сих невиданных зрелищ. Будучи воспитанницей Симеона Полоцкого[17], она получила прекрасное образование, говорила на нескольких языках. А ее боярышня Татьяна Арсеньева стала первой русской актрисой…

«До нее женские роли в спектаклях исполняли мужчины, – вспомнила Астра. – И после нее – тоже. Софья и правда была прогрессивно мыслящей женщиной!»

– Царевна Софья сама писала и ставила пьесы… Маленький Петр присутствовал на всех постановках. А Донна Луна каким-то образом оказалась в числе приближенных будущей правительницы. При дворе никто не ведал ни ее настоящего имени, ни откуда она появилась, ни как оказалась среди наперсниц Софьи. Почему царевна обратила на нее внимание и приблизила к себе? Уж не поддалась ли колдовским чарам иноземки? По Москве ходили разные слухи… Кое-кто считал Донну Луну шпионкой, кое-кто – опасной демоницей. Ни в Москве, ни в Преображенском она никогда не появлялась при дневном свете – только вечером и только под густой вуалью, наводя на окружающих суеверный ужас…

– Как же ее терпели?

– Софья взяла ее под свое крыло. Никто не смел слово молвить… да и боялись иноземки. Она могла такую порчу наслать, что никакими молитвами не отмолишь. К тому же Донна Луна чудесно играла в придворном театре. Роли она выбирала себе самые зловещие! На сцену выходила вся в черном с головы до пят и со странной маской на лице, сделанной из зеркальных осколков…

– Зеркальная маска! – эхом откликнулась Астра.

– Первый раз придворные увидели ее на подмостках зимой 1682 года. Тогда еще на престоле сидел молодой царь Федор Алексеевич. Он присутствовал на спектакле. В Преображенском давали комедию «Баба Яга – костяная нога»…

– Что вы сказали?!

– «Баба Яга – костяная нога», – хмуро повторила Тэфана. – Слушайте внимательно! Судьбу не переспрашивают. Так вот… португальская актерка произнесла только одну фразу, которая оказалась роковой для царской семьи: «Смотри на меня неотрывно… исполняй то, что я мыслью тебе повелю». Зрителей пробрала ледяная дрожь, некоторым боярышням сделалось дурно. А двадцатилетний царь на следующий день захворал и неожиданно скончался. Придворные лекари долго спорили между собой, какой недуг унес жизнь государя, да так и не пришли к единому мнению. Молва приписывала «заморской демонице» еще одно злодеяние – якобы ранее та сглазила беременную жену Федора, Агафью, и юная царица умерла родами.

Астра выразила недоумение. Все услышанное казалось ей сюжетом из плохого фильма ужасов.