Лабиринт. Войти в ту же реку

— Стой! Федоровна, он сам разберется.

Вот это правильно. Перекрестился три раза. В позвоночник, будто кто лом вставил. Через силу произвел поклон. За спиной услыхал напутствие.

— На солею не наступи!

Бдят бабки, неусыпный пригляд ведут.

Служба проходила при малом стечении народа, то бишь, его было действительно не много. Десятка полтора людей обоего пола и преклонного возраста слушали проповедь приходского священника, поставленным голосом вещавшего с возвышения. Стена, называемая иконостасом, вся увешана иконами, а на золоте Царских врат бликовали отсветы от свечей. Ну, батюшке, да и всей остальной пастве он мешать точно не будет, шагнул в сторону церковной лавки.

— Здравствуйте.

Дородная тетка за прилавком, заставленным коробочками с разнокалиберными свечами, церковной литературой, крестиками и иконками, кивнула в ответ.

— И тебе не хворать!

Видно, что удивлена и толком не поймет, почему молодой парень оказался в столь непривычном месте. Молодежь в церкви — большая невидаль. Положил на прилавок «червонец».

— Продайте мне свечек.

— Сколько?

— Так! Божьей Матери поставлю, Спасителю, Георгию, Николаю, потом за упокой, за здравие, ну и за то, что из беды выбраться получилось. Значит семь штук. Да! Сдачу на церковь оставьте.

Во взгляде тетки уловил благожелательность. Десять рубликов по местным реалиям деньги не малые. Кивнула, выложив перед ним покупку. Улыбнувшись, подалась к нему, зашептав, спросила:

— Хоть знаешь, кто где?

— Разберусь.

Стараясь не особо привлекать внимание, заскользил по залу. Он только выглядит парнем, но церковный канон знает, все потому, что по службе изучить пришлось. Кто ж знал, где операцию проводить придется? Случай!.. Висевшее вверху на потолке паникадило — большой подсвечник со множеством свечей, сегодня не освещал храм, значит поп проводит обычную рядовую проповедь, и никакого праздника в этот день нет. Направо от царских врат, икона Спасителя, налево — икона Божией Матери. Поставил свечи перед ними, отдал должное, теперь с шефом пообщаться можно.

Согласно преданию, святой защищает всех слабых и невинных. Был послан Иисусом на мольбы народа, освободить их от великой напасти. Люди просили избавить их от страшного жертвоприношения, в котором они должны были отдавать своих детей на съедение грозному змею, дабы задобрить его. И пришел Георгий, да и избавил их от данной участи, победив змея — сразив его копьем. Для военного человека святой олицетворяет образ небесного патрона. Защитника, покровителя и советчика в одном лице. После недавних событий Михаил чувствовал себя, прямо скажем, не в своей тарелке, будто простуда точила молодой организм. Уже, даже когда под храмовую сень ступил, полегчало. Отлегло. Отпустило.

Поставил зажженную свечу перед ликом в серебристом окладе, постоял вглядываясь в написанный образ, тихо, но внятно промолвил:

— Святой Георгий Победоносец, помнишь ли одного из воинов своих, заблудившегося на дороге времени? Я все тот же, русский солдат Михаил, готовый по первому призыву выступить на защиту Родины. Но и ты, покровитель воинства русского, защити меня от сплетен врагов и от козней дураков. В поле и на дороге, на работе и на пороге пусть враг не настигнет меня. Да будет воля твоя. Аминь.

Постоял. Прислушался к внутренним ощущениям… Благостно! По-иному не сказать.

— О всехвальный, святой великомученик и чудотворец Георгий! Не презри моления моего, но испроси у Христа Бога нашего тихое и богоугодное житие, здравие же душевное и телесное, и да не во зло обратим благое, даруемое нам тобою от Всещедрого Бога, но во славу святого имени Его и в прославление крепкого твоего заступления, да подаст Он стране нашей и всему боголюбивому воинству на супостатов одоление и да укрепит не пременяемым миром и благословением. Да оградит нас ангел ополчением, от козней лукавого и тяжких воздушных мытарств его, чтоб чести воинской не уронить, и не осужденным предстать в свое время Престолу Господа Славы. С именем Его, Отцом и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Общался и молился, вкладывая в это общение именно тот смысл, который определил для себя, того человека — ушедшего в небытие в далекой Сирии, в далеком две тысячи семнадцатом году, и того — кто сейчас стоял перед иконой небесного патрона русского воинства.

Душа успокоилась полностью, и даже то, что обе самые первые встретившие его бабульки, словно шпионы прислушиваются как он общается с шефом, совсем не раздражало. Перекрестившись на икону, действительно от души поклонился святому. Отступив назад, кивнув головой, подмигнул старушкам, в ответ услышал лишь концовку фразы пресловутой Федоровны.

— ….бу-бу-бу… прости Господи!

Ох, же и вредные бабки! Ну, да Бог им судья!..