Лабиринт. Трилогия

— Что он говорит? — спросил у центуриона Кийск.

Электронный переводчик Плавта был настроен на звуковой диапазон, свойственный только его голосу, а потому не переводил чужой речи, даже если человек говорил на том же самом языке.

— Он благодарит меня за то, что я выполнил обещание и вернулся за ним, — перевел слова легионера Плавт. Улыбнувшись, центурион добавил: — И еще он удивлен, почему на нас с Грахтом столь уродливая одежда.

— Ну, его одежда не менее странная, — заметил Леру.

Философ подошел к легионеру и двумя пальцами потрогал материл, из которого была сделана туника. Затем он подцепил ногтями торчащий кончик одной из травинок и попытался выдернуть ее. Он повторил попытку трижды, но у него так ничего и не получилось.

Иторис недовольно посмотрел на Леру и, указав на философа, о чем-то спросил Плавта.

— Нестор, Иторис не может понять, чего ты от него хочешь, — перевел слова легионера Плавт.

— Вы мне не поверите, — сказал Леру, не отрывая удивленного взгляда от одежды легионера, — но трава, из которой сделана его туника, живая. И стебли ее не изломаны, что непременно должно было бы произойти в процессе плетения.

Леру вновь дернул за торчащую из туники Иториса травинку и озадаченно покачал головой.

— Нас удивляет твоя одежда, Иторис, — обратился к легионеру Плавт. — Где ты раздобыл эту тунику?

Легионер смущенно улыбнулся, быстро качнул головой из стороны в сторону и слегка развел руками, словно желая сказать, что для него самого это такая же загадка. Он начал говорить, а Плавт осуществлял синхронный перевод:

— Я просто объяснил людям-ящерам, какую одежду мне хотелось бы иметь, и через несколько часов они принесли мне кусок полотна, сотканный из травы. Стоило мне только обернуть его вокруг тела, как материя сама собой приняла нужную форму. И это, — Иторис указал на цветок-заколку, — тоже выросло само на нужном месте. Я полагал, что надолго одежды из травы не хватит, но она оказалось прочной. Я ношу эту тунику уже дней пять, а она все как новая. И что удивительно, в ней мне никогда не бывает ни жарко, ни холодно. А для того, чтобы сохранять такую одежду в порядке, нужно только слегка спрыснуть ее раз в день тем соком, который мы здесь пьем вместо воды.

— Поразительно, — Леру перевел взгляд на стоявших неподалеку людей-ящеров и, указав рукой на облаченного в растительную тунику легионера, громко и отчетливо артикулируя, повторил: — Поразительно! — как будто надеялся на то, что они смогут его понять.

Хозяева подземного города, как и следовало ожидать, смотрели на философа в полнейшем недоумении.

— Готово, — один из биологов протянул Леру настроенный электронный переводчик.

Поблагодарив его коротким кивком, философ попытался пристроить клипсу переводчика на ухе легионера Иториса. Римлянин крепко схватил руку Леру за запястье и что-то гневно прокричал. Вторая клипса с динамиком, болтавшаяся на тонком проводке, тут же воспроизвела слова легионера, переведенные на общегалактический:

— Не смей ко мне прикасаться!

В дело пришлось вмешаться центуриону Плавту. Только после того, как он объяснил Иторису, для чего нужен прибор, который пытался вручить ему Леру, а после показал клипсы на собственном ухе и на ухе Грахта, легионер позволил философу закрепить клипсу на мочке своего уха и крошечный прямоугольный блок электронного переводчика на травяной тунике.

— Теперь вы меня понимаете? — обратился к легионеру Леру.

Вздрогнув от неожиданности, Иторис прижал ладонь к уху с клипсой, из которой прозвучал совершенно чужой голос, и едва ли не с ужасом посмотрел на философа.

— Все в порядке, — успокаивающе похлопал легионера по плечу центурион. — Ты скоро к этому привыкнешь.

Грахт подмигнул своему приятелю и осклабился в уродливой улыбке.

— Кто все эти люди? — спросил, обращаясь к центуриону, Иторис. — Где остальные легионеры?

— Все живы и здоровы, — успокоил его Плавт. — Мы встретили друзей.

Леру, которому не терпелось приступить к работе, тут же обратился к Иторису с вопросом:

— Я так понимаю, что вам каким-то образом удается общаться с хозяевами поселка?

— Только знаками, — ответил легионер и, наклонив голову, с любопытством посмотрел на вторую клипсу, подвешенную рядом с блоком электронного переводчика. — Так, — Иторис провел рукой сверху вниз, — по-ихнему значит «да». Так, — легионер махнул рукой слева направо, — значит «нет». Ну а остальное уж как придется.

— Понятно, — уныло поджал губу Леру. — А из речи людей-ящеров вы не выделяете какие-нибудь отдельные слова или фонемы?

— Да какие там слова, — скривил презрительную мину Иторис. — Это же не речь, а чистая тарабарщина.

Леру досадливо цокнул языком и посмотрел на людей-ящеров, терпеливо ожидавших, когда люди закончат свой разговор.

— Хотя те двое, что пришли сюда пару дней назад, вроде бы пытаются с ними разговаривать, — добавил римлянин.

— Двое людей? — вновь с интересом посмотрел на Иториса Леру.

— Ну да, — кивнул тот.

— Кто они? — спросил Кийск.

— Не знаю, — пожал плечами Иторис. — Говорят они хоть и по-людски, но понять их не проще, чем людей-ящеров. А одеты так же чудно, как вы.

— Где они сейчас?