Лабиринт простых сложностей

Перед тем как все его тело прошила невыносимая боль от чего-то острого, вошедшего в его левый бок, он успел заметить ноги Ангела, безвольно раскинувшиеся на полу гримерки. И, наверное, впервые она не позаботилась о том, чтобы поза ее выглядела соблазнительной.

Темнота накрыла его с головой. Он мог потерять сознание. А могло быть и так, что тот, кто напал на них – на него и Ангела, просто прикрыл дверь в гримерку. Оставил их умирать в этом тесном аду, где их никто не хватится. Скорее – второе. Убийца ушел, закрыв дверь, поэтому и темно. Игорь же все соображал. Ощущал боль и холод бетонного пола, на который он упал, зажимая рану в левом боку рукой. Он еще был в сознании. И никогда еще так остро не хотел, чтобы над головой раздалось:

– Всем оставаться на своих местах! Полиция!

Ее некому было вызвать. Их никто не хватится. Одна надежда на Ивана Бугрова. Но он обычно заходил к Ангелине позже. Почти на час позже. Когда уже публика начинала расходиться. За это время они истекут кровью и умрут. И он больше никогда не увидит своих детей и не попросит прощения у бывшей жены.

Только он виноват во всем, что случилось. И если даже она все подстроила, подсунув ему молодую соблазнительницу, виноват все равно он. Он не смог устоять. А жена просто догадывалась о его слабостях и сыграла на них.

Из зала доносилась громкая музыка, смех, крики, подбадривающие очередную танцовщицу. Они веселятся, а он умирает. Глупо и бездарно заканчивая свою жизнь, которую сам уничтожил. Если бы, движимый похотью, он не пошел сюда, а вернулся на съемную квартиру, он бы остался жить. Ненавидел бы Ангела всей душой, но жил бы. А сейчас…

Впереди раздались девичьи голоса. Несколько девушек ждали очереди в туалет, встав прямо напротив проема в стене, который вел в коридор, где он сейчас истекал кровью.

– Помогите… – попросил он и сам удивился, каким слабым стал его голос. Он чуть приподнял голову и постарался крикнуть: – Помогите…

– Кто-то кричит? – вдруг обеспокоилась девушка.

– Не выдумывай, – одернула ее подруга.

Он снова крикнул, и еще, и еще.

– Кричит же! Пошли посмотрим. Включи фонарик на мобильном.

Он готов был молиться на настырную девчонку, которая тащила подруг на его голос.

– Вечно ищешь приключений! – попытались ее остановить подруги. – А если там маньяк?

Он продолжал кричать, но силы истекали вместе с кровью из раны в левом боку.

– Мы не в лесу. Здесь толпа народу. Идем…

Они пришли, благослови, Господи, их любопытство! Свет трех фонариков сошелся пятном на его лице. Кто-то завизжал, кто-то охнул. А та – деловитая – тут же принялась вызывать полицию, призвав подруг бежать за охраной.

– Там… Там за дверью… – шептал он подбежавшим охранникам. – Там Ангел…

– Знаем. Нашли, – угрюмо ответил за всех один – самый крепкий и высокий. – Она умерла. Ты знаешь того, кто это сделал?

Вязкие мысли в его голове тут же потребовали от него молчания. Убийца мог быть связан с кем-то из тех же охранников. И мог прийти за ним, добить его. Да и сама охрана могла зажать ему рот и нос, чтобы доделать то, что не удалось убийце.

– Эй, эй, не отключайся… – его легонько пощелкали по щекам. – Ты видел, кто напал? Ты видел лицо?

– Не-ет, – просипел он и потерял сознание.

Потом была «скорая», полиция. Много машин с проблесковыми маяками. Толпа посетителей, которых вывели из клуба и попросили никуда не разъезжаться, пока их не опросят. Высокая худощавая женщина с каменным лицом просматривала записи с камер наблюдения, пытаясь распознать в мельтешащих лицах то, которое она могла бы смело начать подозревать. Ее молодой помощник, которого выдернули из койки, стоял за ее плечом и без конца подавлял зевки. И еще был крепкий молодой мужчина, сидевший на земле прямо у входа и рыдавший навзрыд. Его несколько раз пытались поднять, напоить водой, но он только отмахивался и без конца повторял:

– Почему я не пришел раньше? Господи, почему я не пришел раньше?!

Глава 25

Сегодня, рассматривая себя утром в зеркале, Хмельнова пришла к неутешительному выводу: она постарела и подурнела. За две недели, как за три года! Цвет лица серый, мешки под глазами не убирал ни один ночной крем. Косметика тоже не справлялась. А все почему? Потому что не случилось ее безмятежной дремоты в шезлонге под пальмами. Потому что они с Сережкой снова были в контрах. Потому что «банальное до тошноты» дело обернулось для нее провалом.

– Ты завалила расследование, Рита, – рычал ночью на нее полковник, позвонив ей уже после того, как тело Баловневой увезли из ночного клуба, Игоря Харина прямиком отправили на операционный стол, а она подъезжала к своему дому. – Ты начала не оттуда! Ты упустила главное…

– Что, товарищ полковник?

Их разговор затянулся, и она уже успела войти в свою квартиру и скинуть с ног балетки. А сумку снять с плеча и повесить на крючок вешалки в прихожей.

– Ты упустила причину убийства Сахаровой. Ты искала мотив для ее убийства, а оказалось, что убить хотели не ее. Ее просто спутали с Баловневой. Прав был этот, как его…

– Харин, – подсказала Рита, проходя в кухню, где оказалась включенной кофеварка.