Лабиринт Просперо

Мнѣ надобно окончить мой обѣдъ.
Вѣдь островъ мой – зачѣмъ же отнимаешь;
Ступайте прочь!
Отъ матери моей получилъ его одинъ въ наслѣдство.
Да, правда, ты сперва меня ласкалъ,
Ты мнѣ давалъ пить ягодную воду
И выучилъ, какъ должно называть
Тѣ двѣ свѣчи, большую и меньшую,
Которыя горятъ тамъ высоко, —
И я тебя тогда любилъ за это.
На островѣ тебѣ я указалъ
Источники, соленые колодцы,
Безплодныя и годныя мѣста.
Будь проклятъ я за то, что это дѣлалъ!
Нетопыри, и жабы, и жуки,
Всѣ гадины, всѣ чары Сикораксы
Да ниспадутъ теперь на васъ двоихъ!
Я самъ себъ былъ королемъ сначала;
Вы прибыли – я сдѣлался рабомъ, —
И я одинъ теперь у васъ въ услугахъ.
Вы сдѣлали утесъ моимъ жильемъ,
А островъ мой присвоили себѣ.

ПРОСПЕРО

Ты лживый рабъ! Тебѣ нужны побои,
А милости ты ставишь ни во что.
Да, я ласкалъ тебя, какъ человѣка,
Я раздѣлялъ съ тобой одно жилье
До той поры, пока, неблагодарный,
Ты дочь мою не вздумалъ обезчестить.

КАЛИБАНЪ

О-го-го! Да, жаль, не удалось мнѣ:
Ты помѣшалъ, а то-бъ я расплодилъ на островѣ довольно Калибановъ!

ПРОСПЕРО

Презрѣнный рабъ, не можешь ты принять
Ни одного благого впечатлѣнья.
Творенiе, способное лишь къ злу!
Прибывъ сюда, тебя я пожалѣлъ,
Училъ тебя работать, говорить,
Чтобъ высказать ты могъ свои понятья.
Ты лишь мычалъ тогда, какъ дикiй звѣрь.
Я одарилъ твое мышленье словомъ.
Но доброе съ твоею злой природой
Я никогда не могъ соединить.
Я вынужденъ былъ бросить трудъ напрасный
И для тебя избрать жильемъ утесъ,
Хоть большаго ты стоилъ наказанья.

КАЛИБАНЪ

Да, говорить меня вы научили—
И я могу теперь васъ проклинать!
Пусть поразитъ васъ красная болѣзнь
За то, что я умѣю говорить!

ПРОСПЕРО

Колдуньино отродье, вонъ отсюда!
Неси дрова! Смотри же, будь живѣй!
Смотри, смотри, когда съ пренебреженьемъ
Иль нехотя исполнишь мой приказъ,
Я судоргой замучаю тебя,
Я кости всѣ твои наполню болью,
И въ бѣшенствѣ заставлю такъ рычать,
Что по лѣсамъ всѣ звѣри встрепенутся!

КАЛИБАНЪ

Прошу избавить!

(Въ сторопу)

Придется исполнять!

ПРОСПЕРО

Ну, гадкiй рабъ, ступай скорѣй отсюда!

Калибанъ уходитъ

37

Полоса рассвета разрезала белый мир надвое. Тучи отделились от льда. У залива появился светлеющий горизонт. Снег выпал целиком, утопив пушистыми волнами все. Ветер обессилел и затих до поры. Утро вступало тишиной. День обещал стать сверкающим в брильянтах мороза, как и должно быть перед русским Рождеством.

Доктор Могилевский возвращался в пансион усталым привидением. Впечатлений ему хватило надолго. Он не ожидал, что спокойная жизнь санаторного врача сыграет с ним злую шутку.