Лабиринт оборотня

Я отдышалась и опять навалилась на неприступную дверь. Раздался жуткий скрежет, и плита сдвинулась на нужное расстояние. Я пролезла в щель, обдирая кожу до крови, и оказалась в той самой башне, которую так яростно искала. Больше всего боялась увидеть в ней оборотня, но она пустовала. Первым делом подошла к огромному овальной формы окну в пол. Его рама была изготовлена из золота и напоминала переплетения растения с шипами, что охраняло лесные деревья на подходе к замку. Я провела пальцем по прохладной гладкой поверхности. Ни пылинки! Здесь так же идеально чисто, как и во всем дворце. Кто убирал такие огромные владения, ведь за время пребывания здесь кроме оборотня я не видела ни души. Посреди комнаты стояла огромная кровать с бордовым балдахином, обшитым по краям золотой оторочкой. В каждом углу кустарники с красными цветами. Не такими, как в саду. Я подошла к одному и коснулась бархатного лепестка в бутоне, провела пальцем по стеблю и вскрикнула от резкой боли. Шипы были острее игл. Капля крови упала на листок и куст зашевелился. Я в страхе отпрыгнула, прижимая палец к губам, чтобы остановить кровь. Хотела было уйти, но заметила на одной из стен неприметную дверь с золотыми часами. Любопытство привело меня к круглой ручке. Я ухватилась за нее, повернула и толкнула дверь.

Оказавшись в потайном помещении, я на миг потеряла дар речи. Такой сказочной красоты нигде не увидеть. Комната будто отлита из золота, а по потолку плелись красные цветы, словно вырастали из него. Посередине из гранитных камней выложен пруд с прозрачной голубой водой. В центре пруда стоял золотой пьедестал. На круглой поверхности огромный цветок, стебель которого усыпан шипами, а корни вросли в золото, как в сырую землю. Бутон распустился так красиво, что захотелось к нему прикоснуться, но мешал прозрачный купол. Я подошла так близко, как могла, завороженная красотой, но не могла дотянуться, а ступить в воду побоялась.

— Это роза, — раздался голос за спиной, и я вздрогнула от неожиданности. Как не услышала шагов оборотня и запаха псины? Но здесь воздух был настолько свежим и ароматным, что забивал смрад животного. Я обернулась. Зверь стоял в дверях, скрестив лапы на груди, подпирая спиной косяк. Снова в камзоле и мантии. Он так сильно напомнил человека, что мурашки пробежали по телу. — Не видела таких у себя в селе?

Я отрицательно кивнула.

— Они растут только в пределах моих владений. Здесь всегда тепло.

— Никогда не бывает зимы? — решилась спросить я.

— Никогда. Я не люблю зиму, поэтому вижу ее лишь раз в десять лет. Она царит только в лабиринте. Там я лишь охотник и моя магия там не действует.

— Магия?

Оборотень рассмеялся и указал рукой на выход.

— Изволь покинуть мои покои, Дарена. Я буду ждать тебя к ужину в новом наряде.

Я с опаской проходила мимо зверя, а он внимательно следил за моими движениями. Спустилась по лестнице и не успела ступить на пол коридора, как плита с грохотом захлопнулась. В полном потрясении пришла в свою комнату и заметила, что в ней идеальный порядок. Стояла новая кровать с золотыми узорчатыми спинками, застеленная новым бельем, а в углу покоился новый сундук взамен прежним двум.

Любезность хозяина замка удивляла и пугала. Я оторопела и не знала, как себя вести. Он говорил со мной так, будто и не было той жуткой ночи. Безумный и непредсказуемый зверь! Почему он сменил гнев на милость? Ведь я нарушила правило трех часов ночи и пробралась в его покои. Я ничего не понимала! Опустилась на колени перед сундуком и достала богатейшее платье нежно-розового цвета с такой же золотой оторочкой по краям, как на балдахине в его спальне. На дне лежали обувь и драгоценности, каких я в жизни не видела. Наши сельские ювелиры, да и заморские никогда бы не смогли повторить изящество этих вещиц. Чем моя персона заслужила столько почести? Неужели так он заглаживает вину за ночное наказание? Я терялась в догадках, пока облачалась в шикарный наряд. На сей раз пренебрегать правилам не собиралась и спустилась в холл даже раньше намеченного времени.

Зверь по обыкновению встретил меня у подножия лестницы и протянул когтистую лапу. Касаться его волосатой кожи было так же отвратно, как и всегда, но пришлось. Он усадил меня за стол и вновь ушел во мрак помещения. Я не старалась завести разговор и сразу набросилась на еду, запивая все вкуснейшим вином.

Оборотень терпеливо ждал, когда я набью живот и не говорил ни слова. А я настолько не хотела с ним разговаривать, что специально медленно пережевывала мясо. Наконец он не выдержал.

— Дарена, я хотел бы попросить прощения за недавнюю грубость в комнате.

Грубость?! Я поперхнулась от злости и возмущения.

— Насилие! — поправила я.

— Возможно, я немного перегнул с наказанием. Многовековое одиночество сказалось на моем нраве.

Я обомлела. Отличное оправдание! Проклятая тварь! Да гореть тебе за это в вечном пламени! У меня глаза кровью налились. Захотелось всадить ему в сердце нож и с удовольствием прокручивать, пока это животное корчится от боли. Я вцепилась пальцами в край стола, буравя взглядом темноту.