Лабиринт №7

И, значит, прав философ, говоря, что каждый новый миг из личинки, именуемой человеком, нарождается новая личность. И все-таки что-то здесь было неправильно. И время снова преследовало его своими несовпадениями и несвоевременностью. И, может быть, оттого Сергей стал так высоко ценить своих друзей, нелогичные поступки и любимую женщину. И так отчаянно пытался вернуть ее, потому что связывал с ней обретение подлинности собственной жизни.

Потому что никакая философия не может изменить мир, и никакие загадки истории или авантюры не способны вернуть интерес к жизни, если утерян стержень существования. И единственным посылом к действию оказывается тезис: «Мне скучно!»

«Две жизни, – процитировал он Рильке. – Ты не с этой и не с той, и жизнь твоя то ввысь парит, то дремлет, то молча ждет, то все вокруг объемлет – то камнем обернувшись, то звездой».

– Кто обеспечивает синхронность – вот в чем вопрос. – Высказал он и сел на кровати. – Смотритель – старый черт – так ничего и не сказал об этом.

Потом его мысли потекли от превратностей судеб к конкретным персонажам. Он осознал свои злоключения последнего года и в них увидел Елену, понял, что до сих пор любит эту женщину, мысленно раздел ее, порадовался упругости обнаженного тела и завожделел, после чего оставалось только снова провалиться в дрему, оттого что никакие другие проблемы не тревожили его больше.

Видеть мир как сон – не худшая точка зрения. Нелепица событий оборачивается всего-навсего заблуждениями дремлющего рассудка. Но только в том, что касалось Сергея, все происходило с точностью наоборот. Лишь засыпая, он начинал воспринимать реальность происходящего и почти понимал, зачем пришел в этот мир. Но знание это улетучивалось уже в первые минуты пробуждения. И жизнь продолжалась с ощущением необходимости вспомнить нечто чрезвычайно важное и невозможности сделать это.

Очередной раз он пришел в себя среди ночи, сделал вдох и закашлялся. Все тело было в испарине. Голова болела. Легкое недомогание вызвало в нем непонятную радость. Сергей выбрался из постели и вышел в коридор, залитый светом полной луны. Стены и окна полукругом разбегались и тонули в полутьме. Излучали странное томление. В такие минуты любая история казалась достоверной и могла произвести жуткое впечатление. В лунную ночь все выглядит в истинном свете. Не так ли, господа?

Он решил обойти дом и долго раздумывал, в какую сторону ему направиться. Пошел против часовой стрелки, как будто это могло иметь какое-то значение. Ноги тонули в ковровых дорожках. Звук шагов не портил тишину. За окнами сияние луны заливало сад, лужайку со стриженой травой и реку в отдалении. Отблески воды словно рама окутывали пейзаж.

Пройдя несколько десятков метров, постоялец увидел свет. Подкрался и осторожно выглянул из-за выступа стены. Коридор заканчивался массивной дверью. Рядом с ней стоял стол с телефоном и лампой с зеленым абажуром. За ним, откинувшись в кресле, сидела дежурная сестра и, как мышь, проворно грызла заостренный ноготок.

В углу над дверью висела камера системы слежения. И Сергей сразу успокоился. «Времена не выбирают. В них живут и умирают…» – так, кажется.

«Дом отдыха, – решил Сергей, проведя пальцем по холодной грани массивного оконного стекла. – Или дом скорби. Что, по большому счету, одно и то же…» Он пытался думать и не мог. Мозги обратились в кисель, как после слоновьей дозы нейролитика.

В комнату уставшая от дремы заглянула большая белая луна. «Пора спать!» – произнес некто в его голове. И он послушно поплелся к своей кровати.

Утром явилась Дарья Сергеевна – все та же дама в кринолинах и повела его завтракать. Столовая оказалась небольшой и ухоженной. На стенах корчили рожи забавные фавны. На окнах прозрачные занавеси удачно драпировали пуленепробиваемые стекла. На столах – чистые скатерти и вазочки с искусственными цветами.

Сидели по двое. Сосед напротив был худ и бледен. Когда он рассматривал принесенную пищу, то забавно подергивал кончиком носа и прикусывал нижнюю губу двумя длинными передними зубами. Его присутствие за столом вызывало мысли о том, что не пора ли пить чай. «Кролик Роджер», – решил для себя Сергей и улыбнулся.

– Как вы относитесь к пришельцам? – спросил кролик вместо приветствия.

Фраза застала Сергея врасплох. Он поперхнулся и долго кашлял, прикрывая лицо салфеткой, отчего Кролик счел его скептиком и прекратил попытки завязать беседу. В сложившихся обстоятельствах это, пожалуй, было и к лучшему.

После еды Сергей опять попытался уснуть. Не получилось.

Вошел человек в белом халате в пенсне и с бородкой клинышком. Прикрыл дверь и засеменил вглубь помещения.

– Ну-с, как делишки? – поинтересовался он чересчур бодрым голосом. Уселся напротив, потирая руки. Замолчал.

– Док, чем я болен? – тот некоторое время сидел, изучая глаза собеседника.

– Реактивный психоз. Пустяки.

– Болезнь?

– Пограничное состояние, – сказал доктор и бросил на Сергея беглый, но внимательный взгляд.

– Верно подмечено. Какие симптомы?