Лабиринт №7

В образовавшуюся пустоту Сергей постарался залучить образы своих вчерашних видений. Они проступали словно сквозь дымку и, казалось, что-то говорили ему из своего далека. Но он так и не смог разобрать ни слов, ни черт лиц. Только ощущения. И если за матерью, обнимавшей ребенка, Сергей почувствовал пласт реальности, который ему никак нельзя было возвращать из небытия, то другая женщина шла в рассвет, и солнце искрилось в ее каштановых волосах.

«Не слишком ли ты сентиментален в последнее время? – Попытался урезонить себя Сергей, но снова расслабился, подумав, – Ну и что? Ведь я не на поле боя, чтобы крошить всех направо и налево, блюдя на лице саркастическую улыбку. И если устами младенца глаголет истина, а желаниям женщины и Бога принято совпадать, то мужику остается только ждать. Ждать, когда на него снизойдет истина из уст Бога. А еще – ожидать восхищения. Своего восхищения существом, подарившим ему свое божественное желание… О как!»

Продолжая размышлять в том же духе, он решил, что подобные рассуждения могут быть свойственны только законченному идеалисту, потерявшему всякую связь с действительной жизнью. И он сам…

– Перефразируя Честертона, – снова пробился к нему голос шефа. Уж кто, кто, а он умел концентрировать на себе внимание слушателей. – Так вот, для того чтобы увидеть решение надо сначала разглядеть саму проблему.

«В точку, – прокомментировал фразу Сергей. – Это как раз то, что мне сейчас надо. Вопрос только в том, как залучиться таковым зрением».

– Подумайте над этим, господа, – подытожил шеф. – Жду ваших соображений к следующему понедельнику. Счастливо поработать. – Задвигались стулья. Народ начал расходиться по своим проблемам. – А Вас, Сергей Николаевич, попрошу остаться....

– Ну, как, восстановился? – спросил босс доверительным тоном.

– В общем – да! – ответил Сергей, не очень понимая, о чем идет речь.

– Вот и хорошо. Предстоит небольшая драчка за заказы. Придется тебе блеснуть красноречием.

– Красноречием блеснем и …

– Остальное мои проблемы.

– И будь уверен, – продолжил подчиненный, – они все равно найдут способ, как нами подтереться.

Более того, мы даже предложим им это! – обрадовался босс.

– Ага, – проявил Сергей сообразительность. – Как себя поставишь, так тебя и поимеют.

Замечание верное, но, отнюдь, не главное. В нашем случае стороны легко договорятся, если каждая из них получит свое преимущество, – фраза звучала как цитата из Макиавелли, а может быть и была ею. – В фирме грядет серьезная реорганизация. Поэтому будь повнимательней с коллективом.

«И этот туда же»! – взмолился Сергей и сделал на лице вопросительное выражение.

– Я, в отличие от других, грешное с праведным не мешаю. Скорее наоборот. А классное у тебя кольцо, слушай. Где надыбал?

– Ты о женщинах?

– Я о людях. Кстати, как у вас с Евдокией?

– Трудимся.

– Мне кажется, ее отношение к своим обязанностям гипертрофированно до потери смысла.

– Ну что же, дама болеет за производство.

– Но нельзя же все время болеть. Мне кажется, она умудряется создавать трудности из пустоты.

– Зато смотрит на жизнь глазами современной домохозяйки, а это очень важно для нас.

– И не просто домохозяйки… Хорошо, будем считать, что ты меня убедил. Кстати, прочитал тут «Женский портрет» Генри Джеймса. Хочешь, принесу?

– Не сейчас. Сам же говоришь – реорганизация грядет. А Джеймса надо читать во время отпуска где-нибудь в Российском захолустье. Слишком обстоятельный писатель – в зубах вязнет. В нашем темпе его не вычитать.

– Пожалуй. Да, вот что я сейчас подумал. Нам бы как раз не помешал небольшой скандальчик местного масштаба. Ты как?

– Организую.

– С Евдокией?

– Посмотрим.

– Предупредить не забудь. Ну, все. Труд на пользу…

– Сделаем! – сказал Сергей и вышел из кабинета.

– Не сомневаюсь! – подтвердил начальник сквозь

Жизнь входила в привычную колею. Потянулись рабочие склоки, дорожные пробки, страницы романов, подборки новостей, серая погода – жизнь без будущего. Будни.

В среду позвонила Анна.

– Ты специально это делаешь? – закономерный вопрос. И ответы типа «забыл» здесь не котировались.

– Как ты догадалась? – брякнул Сергей. Она повесила трубку.

– Зачем я так с ней? – продолжал он разговаривать, бродя с трубкой по комнате. Взял с тумбочки и повертел амулет. Тот выскользнул из рук и вошел в паркетину в паре миллиметров от большого пальца. Сергей машинально дернул ногой, поскользнулся и упал, шмякнувшись об пол затылком… Темнота опустилась…

По лестнице его подъезда поднимались люди. Трое. Двигались крадучись. Пролет за пролетом. Остановились. Осмотрелись. Блеклые стены. Окно с низкой решеткой. Ступени. Перила. Мусоропровод. Лыжная палка. Пустая пивная банка «Балтика №7». Кот мяукнул и рванул к верхним этажам. Дверь. Его дверь. Один из вошедших отошел к стене. Разбежался. Замок глухо ухнул. Еще раз. Еще. Скоба отлетела. Вошли. Коридор. Комната. И тут – вот он. Сергей. Лежит на полу. Пластом. Дышит.