«Л» – значит люди (Сборник)

– Растешь, – застегивая туго набитый рюкзак, буркнул Шен.

– Здесь не растут и не стареют, – поправил Утан.

– Мне бы понравился такой сон, – тихо сказал Летчик.

– Это был страшный сон, – разъяснил Рон. – Было очень больно… и темно. Я куда-то падал и все не мог упасть.

– Все равно мне понравился бы такой сон, – упрямо и твердо сказал Летчик.

Слова Летчика заставили Яна вздрогнуть.

– Нам пора, ребята, – торопливо напомнил он. – Пора. Солнце уже всходит.

В окна ударил первый солнечный луч. Где-то рядом запели птицы.

Они вышли из Дома. Впереди шел Арни, закинувший на спину самый тяжелый рюкзак и упакованную отдельно палатку. За ним Шен – с лучеметом Яна в руках. Скорее всего он понимал, что никакой драки сегодня не предвидится. Но пальцы разведчика словно помимо его воли ласкали полированный металл оружия. Троев с Даной замыкали отряд.

Дорога вела их через Вечерние холмы – лавируя между гранитными обломками скал, поросшими темно-зеленым мхом, временами взбираясь на опасные узкие карнизы. Рассвет, казалось, отступил – здесь всегда царил загадочный, необъяснимый полумрак. Но и в сумерках Ян увидел изломанные деревянные крылья, нелепо торчащие из расщелины. Порывы ветра трепали обрывки парусины, обтягивавшей когда-то плоскости. Троев с трудом отвел от них взгляд.

Летчик не мог жить без неба. Снова и снова строил он свои самолеты – неумело и безнадежно; его учили летать, а не конструировать. Но с каждым разом машины все больше походили на настоящие самолеты. Ян постарался не думать о том, что однажды Летчик может взлететь по-настоящему.

…Человек на фоне боевого винтолета кажется пигмеем. И голос Троева, обычно громкий и властный, – лишь шепот сквозь пение останавливающихся винтов. Нет, он не собирается выполнять приказ, этот мальчишка с офицерскими нашивками, стоящий у своей машины. Он считает, что там нет военных объектов. Да, он знает, что такое неподчинение в боевой обстановке…

И пистолетный выстрел так тих, словно летчик просто запнулся о сухую ветку – и упал…

Вечерние холмы кончились. Может быть, потому, что так хотел Ян. А может, они просто шли очень быстро. Затягивающая небо дымка рассеялась. Впереди блеснула голубая озерная гладь.

Рон остановился, в немом восхищении любуясь озером. Подошедший сзади Ян с невольной гордостью спросил:

– Нравится?

Парнишка кивнул. Помолчал секунду, обводя взглядом утопающие в зелени берега, желтые пятнышки песчаных пляжей, проглядывающие между деревьев.

– Очень нравится. Оно… такое неожиданное, это озеро.

– А по-моему, вполне на месте.

Рон пожал плечами. И вполголоса добавил:

– Мне кажется, я очень хорошо умею плавать.

Они загорали до тех пор, пока Дана не пожаловалась, что скоро сгорит. Через минуту солнце закрыли пушистые белые облака, бросив на озеро легкую тень. Шен и Арни разожгли костер и приготовили еду, заявив, что Дана сегодня обязана отдохнуть.

Потом они снова загорали. И купались. И ловили форель, которая невесть с чего завелась в озере. И варили уху – здесь уж Дана взяла все в свои руки и явно собиралась накормить «мальчишек» доваренной и непересоленной пищей.

Рон после долгих колебаний решился и переплыл озеро – туда и обратно. Арни и Утан устроили борцовский турнир – причем ловкий и гибкий Арни вышел победителем. Старик, с усмешкой наблюдавший за ними, выкурил несметное количество трубок, набитых за неимением табака ароматной травой.

Летчик, лежа на спине, разглядывал облака и улыбался. Похоже, придумывал новую конструкцию, которая непременно должна была взлететь…

Ближе к вечеру Ян поймал грустный взгляд Шена, ожидающе и подозрительно озиравшего окрестности. Смущенно улыбнулся, посмотрел на Дану.

Она пожала плечами. Так, словно все понимала. Так, словно разрешала ему любой поступок.

Троев вздохнул и лег на траву. Закрыл глаза, сосредоточиваясь. Он вовсе не был уверен в успехе. Ведь день начинался так спокойно, так тихо и беззаботно.

– Ложись! – Выкрик Шена почти слился со злобным скрежещущим визгом. Ян перевернулся на живот, выхватывая из потайного кармана узкий рифленый цилиндрик. Вокруг падали, прижимались к земле люди. Рядом тяжело упал Утан и сразу же изогнулся, выдергивая из кожаного чехла на ноге короткий широкий клинок. Один лишь Шен продолжал стоять, прижимая к груди стальной приклад лучемета.

Из-за деревьев, похожие на огромные комья грязно-серой, жесткой как проволока шерсти, неслись на них мутантные волки. Бежавший первым зверь взвился в воздух, пытаясь одним прыжком покрыть отделяющее его от людей расстояние.