Л.П. Берия и ЦК. Два заговора и «рыцарь» Сталина

Сын Сирожа вспоминал, что отец очень не хотел оставлять Тбилиси и уезжать в Москву первым заместителем Н.И. Ежова в НКВД, объясняя это нежеланием отца возвращаться к чекистской работе, которую он не любил. Доля истины в этом, разумеется, есть. Еще в 1923 году Лаврентий Павлович изъявлял желание бросить чекистскую карьеру и стать студентом. Что его на это толкало, точно сказать нельзя. Может, хотел затеряться в массе инженеров, боялся, что те, кто ему в биографию вставил эпизод с солдатом Л.И. Берией, разыщут «подопечного». Может, искренняя нелюбовь к оперативной работе. Сложно сказать. Я думаю, что оба фактора одновременно. Но это только подозрения. Слишком мало исходных данных, позволяющих эти подозрения скомпоновать в более-менее рабочую версию.

А вот нежелание бросать свой грузинский «удел» и переться в столицу каким-то заместителем мне абсолютно понятно. В Тбилиси он – царь и бог. Первый парень на деревне. А кто в Москве? Заместитель одного из наркомов. Там этих наркомов – один на другом, а уж заместителей!

Конечно, в Грузии первый секретарь Лаврентий Павлович жил настолько скромно, что даже в коммунальной квартире. И на турнике во дворе с пацанами солнышко крутил по выходным. Все может быть, но только это известно лишь со слов его сына, которому, как мы с вами убедились, верить после полетов над Пенемюнде крайне глупо. Тем не менее создатели бериеады в скромный быт главного партийца Грузии поверили безоговорочно и эти сказки в своих книгах пересказали. Но, видно, в Тбилиси были особо уютными коммунальные квартиры: «…вспоминаю наш переезд в Москву. Отец не хотел возвращаться на чекистскую работу и просил перевести его на хозяйственную. Так в его жизни бывало уже не раз. Но даже когда решение о переводе отца в Москву состоялось, мама никак не хотела уезжать из Тбилиси. Сталина это очень рассердило, и в течение суток всю нашу семью привезли в столицу» (Берия С. Мой отец Лаврентий Берия).

И еще оттуда же: «Когда мы переехали из Тбилиси в Москву, отец получил квартиру в правительственном доме, его называли еще Домом политкаторжанина. Жили там наркомы, крупные военные, некоторые члены ЦК. Как-то в нашу квартиру заглянул Сталин: «Нечего в муравейнике жить, переезжайте в Кремль!» Мама не захотела. «Ладно, – сказал Сталин, – как хотите. Тогда распоряжусь, пусть какой-то особняк подберут».

И дачу мы сменили после его приезда. В районе села Ильинское, что по Рублевскому шоссе, был у нас небольшой домик из трех комнатушек. Сталин приехал, осмотрел и говорит: «Я в ссылке лучше жил». И нас переселили на дачу по соседству с Кагановичем, Орджоникидзе».

Мне не очень верится, что Сталину не хватало зарплаты секретаря ЦК и он еще завхозом подрабатывал, бегал по квартирам наркомов и ставил на очередь нуждающихся в улучшении жилищных условий. Тем более что куча наркомов жила в Политкаторжанском доме и не жаловалась, а для Берия он почему-то считался муравейником. Вся семья – папа, мама и сынок. С чего муравейник? Квартиру однокомнатную только выделили? И дача хуже, чем угол крестьянской избы у Иосифа Виссарионовича в ссылке. Кажется, у Берия в семье прибедняться, свои заслуги выпячивать – семейная черта.

И еще сынок Сирожа вбросил версию насчет мотивов назначения своего отца в НКВД: «Возглавив НКВД после Ягоды и Ежова – а это был конец 1938 года – он попытался сразу же затормозить колесо репрессий. Наверное, Сталину и нужен был в тот период такой человек. Хотя в самом политбюро настроения были другие. С изменением курса были не согласны Жданов, Ворошилов, Молотов…»

Вот именно с этих записок разведчика-радиста и начался псевдоисторический дурдом насчет призвания Лаврентия Павловича в НКВД для борьбы с ежовщиной. И характерна острая неприязнь Серго к Жданову, Ворошилову, Молотову. А как он Маленкова – это просто песня! Сам ядом своим захлебывался, когда писал. Категорически советую читать его мемуары!

Эта версия особенно понравилась Е.А. Прудниковой. Госпожа Прудникова очень оригинальный историк-сталинист. Не случайно, что ее в последнее время стали приглашать к себе порассуждать о советской истории персонажи из партии Н. Старикова. Самое место ей в компании тех, кто Ленина изобразил английским шпионом, а Колчака патриотом.