Кыш и Двапортфеля

– Плохо знаете! Двойка вам по следопытству! – сказал я и полез в воду.

Мне уже удавалось зайти в море по горлышко и плыть обратно к берегу самому.

Сева, Симка и Вера снова окружили меня и на этот раз не выпустили из воды, пока я не рассказал всё, что знал о Василии Васильевиче. Правда, я утаил, что он живёт в «Кипарисе» и что я лично с ним знаком.

– Везучий ты человек! – сказал Сева.

– Просто он мало болтает и много работает, – объяснила Вера, а Симка промолчал.

– А кто тебе рассказал про все его подвиги? – спросил Сева.

– Наша хозяйка Анфиса Николаевна, – сказал я, подумав. – Она его спасала от голода и холода.

– А где он теперь сам находится? – спросила Вера.

– Тайна, – сказал я. – И не спрашивайте.

– А если мы тебя щекотать начнём?

– Я и так расскажу. Но не сегодня… – сказал я, и они больше ко мне не приставали.

Этот день прошёл без всяких происшествий. Мама была довольна. Подстриженный под льва Кыш больше не страдал от жары.

Когда я проснулся и вспомнил, что обещал папе сделать вместе с ним утреннюю пробежку, мама ещё спала. Я посмотрел на часы и в трусиках побежал в «Кипарис».

77

Там все ещё спали. Я кинул камешек в раскрытое окно папиной палаты. Из окна тут же выглянул заспанный Милованов.

– Доброе утро! – сказал я. – Разбудите, пожалуйста, папу.

Милованов, ничего не ответив, скрылся в окне, и я почему-то подумал: «Ну на кого он всё-таки похож? Кто у нас есть из родственников или знакомых лысый и голубоглазый?»

Папа, выглянув в окно, свирепо погрозил мне пальцем. Это означало, чтобы я больше никогда не смел кидать камешки в палату.

Кыш перепрыгнул через заборчик на газон и любовался павлином Павликом, раскрывшим свой чудесный хвост.

Из корпуса вдруг вышел Торий с чемоданом в руке и с плащом на плече. Даже не взглянув на павлина, он направился по главной аллее к воротам. Кыш, заметив его, залаял и хотел броситься вдогонку, но я топнул ногой и приказал:

– Фу!

Мне с трудом удалось его успокоить. Наконец пришёл папа.

– Почему ты в пижаме? – спросил я.

– По рассеянности, но возвращаться не надо. Пути не будет. Бежим! И не вздумай на бегу задавать вопросы и беседовать. Болтовня нарушает ритм дыхания.

Мы бежали по тропинке вдоль верхней дороги. На ней почти совсем не было машин. Кыш кружил вокруг нас, как будто хвалился, что он такой быстрый, а мы тихоходы. Папа в своей чёрно-белой полосатой пижаме бежал легко, а я с непривычки запыхался и отстал метров на двадцать. К тому же я бежал, смотря то на голубое бескрайнее море, то на верхушку Ай-Петри в лиловой дымке. Потом я отстал ещё больше, мимо меня, как торпеды, пролетали легковые автомобили и автобусы.

Выбежав из-за поворота, я увидел, как Кыш с лаем набрасывается на двух остриженных наголо парней. Я ещё издали узнал «Старика» и Жеку. Сердце у меня и так здорово колотилось от бега, а от волнения прямо забарабанило в груди: «Бум-бум-бум».

Папа пытался отогнать Кыша, но Кыш, оскалив зубы, выходил из себя и уже начинал от ярости лаять хрипло и глухо. Он припёр «Старика» и Жеку к скале, и они зло выкрикивали:

– Уберите пса!

– Уберите, говорят! Пшёл!

– Кыш, ко мне! Ко мне! Или я тебя выдеру! – приказывал и грозил папа, но не тут-то было!

В Кыше наконец проснулся настоящий пёс, который всю жизнь помнит запах врагов, ушедших от преследования.

«Что же делать?.. Что же делать?.. Как их задержать?» – думал я.

Сзади меня засигналила машина, потому что я, не заметив как, выбежал на шоссе. Я, повернувшись лицом к спортивной машине с открытым верхом, поднял руку. Машина остановилась. За рулём сидела девушка в тельняшке. Она открыла дверцу и сказала:

– Ты что, калекой захотел стать? Бегаешь тут, как по школьному коридору!

– Тс-с! Помогите, пожалуйста, доставить в милицию преступников, которых поймал Кыш! – негромко сказал я.

– Каких преступников? – испуганно спросила девушка.

– Вон они! – сказал я.

– Который в пижаме?

– Нет. В пижаме мой папа. Он честный человек. А этих разыскивают. Они стреляли из лука в оленей, устроили пожар в лесу и ловили в пруду осетра. Из-за них чуть не погибла золотая рыбка.

– А-а! Слышала, – сказала девушка. – Но мне с ними связываться неохота.

– Струсили? – шёпотом сказал я. – Давайте подъедем, и вы увидите, как я их разделаю. – Я, не дожидаясь согласия девушки, залез в кабину. – Мы их обхитрим. Не бойтесь!

– Алёша! Ты где-е? – тревожно закричал папа, держа на руках Кыша.

Девушка неохотно тронула машину с места. «Старик» и Жека, голосуя, подняли руки.

Мы подъехали к ним.

– Ты почему в машине? – увидев меня, спросил папа.

– Я ногу подвернул. Ой! – застонал я. – Меня надо в санчасть или к маме… Ой!

– Ласточка, вы не подбросите по дороге двух приятных собеседников? – спросил «Старик». Он противно улыбался.

– Садитесь. Но сначала нужно помочь мальчику добраться до дома, – тоже улыбаясь, ответила девушка.

«Вот молодец!» – подумал я.

Кыш, наверно почуяв, что эти двое опять уходят у него из-под носа, остервенело рвался у папы из рук. Он совсем охрип и уже не лаял, а только жалко сипел и пырхал.