«За рубежом же, - писал дед Тюлефан, - некоторые пользователи, наоборот, изначально знали об истинном предназначении «живой воды»: что она является приложением к программе «Besterland». И появление в «Новом мире» европейцев и американцев, азиатов и японцев явилось, в основном,
Словом, различия менталитетов русскоговорящего и зарубежного населения, проявившиеся в принципиально различном отношении к «живой воде», сыграли решающую роль в превалировании граждан России и стран СНГ в нелегально образовавшейся части населения Бестерленда.»
- Наука! – торжественно произнес Док, прочитав этот абзац и передавая листки Хасю для продолжения. – Высокий штиль! А речь-то – о простой опохмелке!
- Стало быть, - заметил Гласс. – Некоторое количество настоящей жидкости поступило каким-то образом в Европу и развитые страны мира. Замечу: вопреки строжайшей секретности, введенной Гейтцом! Похоже, это наш Старик и постарался!
- Так оно и есть! – ответил Хась, просматривая странички дальше. – Господин Филипп, то есть Фил Гудвич, югославский ученый! Он же «Тюлефан», русский разведчик…, он же Сонька Золотая Ручка, он же Манька-Облигация…, и прочая-прочая-прочая!
- Ё-ё-ё! – только и сказал Док.
- Вот именно! – в тон ему отозвался Хась.
Читая записки Старика дальше, три товарища, наконец, узнали, где искать пресловутые «спирали». К запискам прилагалась карта Бестерленда, аккуратно составленная дедом Тюлефаном, изобиловавшая пометками и пояснениями. На карте были подробно обозначены объекты севера, востока и юга страны-планеты, однако западная часть ее представляла собой почти сплошное белое пятно с нанесенными на нем пунктирными линиями очертаниями горных хребтов, границами лесов и водоемов. В центре этого белого пятна, обведенное овалом, было написано слово «База!» - почему-то с восклицательным знаком.
- Однако,
- Соваться туда, видимо, небезопасно было! – ответил ему Хась. – Базу «чистильщики» охраняют, а у Филгудыча ведь делейтора не было!
- Стойте, мужики! – вдруг воскликнул Гласс. - А где у него было написано про общее количество «черных рыцарей» в Бестерленде?
- Да где-то было! – стал шуршать страницами Док. – А, вот: «Для борьбы с «несанкционированно появляющимися цифроклонами» и для поддержания общего порядка в Бестерленде был создан отряд так называемых «черных рыцарей» в количестве 13 единиц – нечто вроде полиции. Этих стражей вооружили только что изобретенными устройствами для стирания любых файлов-цифрокопий – делейторами. Задачей «черных рыцарей» была поимка обнаруженных сканером нелегалов для привода их на Базу или для
Это не устроило Билла Гейтца. Созданных стражей пришлось срочно уничтожить, а живых прототипов (сотрудников службы безопасности «Макрософта») вновь клонировали, но перед соединением биосканфайла с «болванкой», из него вырезали эмоциональную зону. Получились настоящие монстры, знающие только один закон – приказ. Правда, отсутствие эмоциональной зоны, вырезанной, к тому же, грубо и наспех, также негативно отразилось на боевых свойствах «черных рыцарей»: они стали менее сообразительны, проще говоря – превратились в полных тупиц. Но для выполнения боевых задач это было даже хорошо. Вновь сделали 13 стражей и закрыли программу, посчитав данное количество вполне достаточным. Однако дальнейшие события показали, что этого явно мало…»
- Тринадцать их всего! – сказал Док, отрываясь от тетрадки. - Тринадцать стражей было создано, а потом программу закрыли.
- Старик рассказал, что троих убил Пахан в Восточном Форпосте, – вспомнил Хась.
- Четверых «убрали» мы в «Рае», – продолжил Гласс, переходя от стола к окну.
- Зато потом шестеро пришли к ним на выручку и перебили всех райцев! – буркнул Док.
- И где теперь эти шестеро? – спросил его Гласс. – А, Док?
- Три плюс четыре, плюс шесть… - Док обомлел. – Так что, в Бестерляндии нет больше «чистильщиков»?
- Похоже, что нет… - задумчиво ответил Хась.
- Хотите, братцы, угадаю, о чем вы сейчас думаете? – хитро улыбнулся Гласс.
- А не махнуть ли нам со своим арсеналом на Базу? – Док потянул из-за спины делейтор.
- Только через северную «спираль»! – уточнил Хась.
Док встал. Он, против обыкновения, вдруг стал очень серьезен.