Квест – LEVEL 5

– Немного.

– Ну, значит, повоюем! – Сосед радостно потер ладони. – Не сегодня, конечно… Вам нужно акклиматизироваться, попривыкнуть. Сначала вам тут всё будет в диковинку. Будто на острове. Но я все время говорил жене: «Нам страшно, нечеловечески повезло. Вспомни, где мы были раньше и где теперь. Это чудесный сон. Давай же его не нарушать. К черту пробуждение!» Поверьте, это самый лучший способ существования в условиях нашего искусственного рая.

– Милости прошу, заходите, – улыбнулась ему Зоя. Пропустила гостя вперед, а Гальтону шепнула: «Этот, кажется, больше похож на живого человека. Я его разговорю».

Она усадила Степана Сергеевича в кресло, поворковала о погоде и природе, об Алехине и Ласкере, а когда сосед был приручен и очарован, вполголоса призналась:

– Честно говоря, милый Степан, мне немножко жутко здесь жить… Сама не пойму, в чем дело, но этот дом… Он какой-то зловещий. Я ощущаю это кожей, но не могу объяснить. Не случилось ли здесь чего-то ужасного? Или это пустые бабьи фантазии?

Ромашкин смотрел на нее с сочувствием.

– Не фантазии… – Он замялся. – В сущности, я не должен… Правило номер 7. Но вы все равно на что-нибудь наткнетесь. Или услышите краем уха и поневоле совершите ошибку…

– Я знаю, до нас здесь жили какие-то Киселевы, – взяла быка за рога княжна. – Они что-то натворили? Степан, дорогой, расскажите! Я спать не смогу! Все буду бояться: вдруг здесь случился какой-нибудь ужас!

– Нет-нет, спите спокойно. В самом доме ничего плохого не произошло. А что Киселевых депортировали, так они сами виноваты. – Степан Сергеевич пригорюнился. – Их, бедняг, жалко, но нарушать принятые обязательства – это в конце концов непорядочно и бесчестно. Вся человеческая жизнь, в сущности, представляет собой свод писаных и неписаных правил. Нарушение законов химии или физики тоже чревато необратимыми последствиями, ведь верно? Если вы, например, вздумаете шагнуть с крыши, то закон тяготения напомнит вам о себе самым жестким образом. Киселевы отлично знали, что в поселке «Ленинский путь» родители несут полную ответственность за поведение детей. Говорят «Сын за отца не ответчик» – это гуманно и справедливо. Но так же справедливо требовать, чтобы отец отвечал за чадо, которое он плохо воспитал. Я прав?

– Не знаю, – сухо ответила княжна. Она больше не улыбалась. – Вы рассказали слишком много или слишком мало. Не останавливайтесь на середине.

Сосед беспокойно заерзал, поднялся из кресла.

– Я, пожалуй, пойду, – пролепетал он. – Уже поздно…

Тут он ненароком посмотрел в окно и вздрогнул.

– Там человек в кожаной куртке! Узкоглазый! – с ужасом прошептал Ромашкин. – Он стоит за кустом и чего-то ждет!

– Это… наш товарищ. – Гальтон сделал успокоительный жест. – Он китаец… Он… нас сопровождает. Всё в порядке.

Лицо Степана Сергеевича побледнело и даже чуть ли не позеленело. Он понес околесицу:

– Да, в наших органах служит много китайцев, и латышей, и евреев… Это нации, у которых высоко развито чувство пролетарского интернационализма… – Сбился и жалобно воскликнул. – Почему вы не предупредили, что вас сопровождают? Я бы не стал к вам соваться! Скажите, пожалуйста, товарищу сопровождающему, что я не собирался нарушать правило 7! Ради бога! А лучше ничего ему не говорите! У меня и так уже пять баллов!

Зоя остановила его:

– Перестаньте. Мы ничего ему не скажем.

– Правда? Я вам верю. У вас хорошее лицо. – Ромашкин всхлипнул. – Мы будем дружить, да?

– Конечно. Ведь мы соседи.

– Ну, спокойной ночи. В восемь утренняя линейка. Там вас представят всему контингенту. Увидимся.

Степан Сергеевич удалился. Он несколько раз поклонился кусту, за которым так неудачно спрятался Айзенкопф, и засеменил по дорожке.

– Что за чертовщина здесь творится? – озабоченно произнесла княжна. – Ты что-нибудь понимаешь?

– Только одно: у нас времени максимум до восьми утра.

– Смотрите, что я нашел под крыльцом. Наверно, осталось от прежних обитателей. – Айзенкопф показал модель планера. – Резиномотор довольно оригинальной конструкции. Мальчишка, который придумал ее, далеко пойдет.

– Вряд ли, – мрачно обронил Норд, но воздержался от объяснений.

Зоя, обойдя комнаты, принесла тоненькую брошюрку.