Квента. Финал

Рэй снова проделывает трюк с нагреванием рук. К этому щелчку я уже готова. Рэйлан самостоятельно немного оттаскивает дверь и выглянув наружу, возвращается к нам.

– Джудит, ты знаешь что делать.

– Поняла. – пищит она.

– Что происходит? – спрашивает Гаррет.

– Вы остаетесь здесь и ждете. – дальше Рэй не объясняет, выбирается наружу и протягивает мне руку.

Поднимаю своё тело и, при виде красных стен меня бросает в дрожь. Страх.

– Будь осторожна. – говорит Гаррет.

– Обязательно. – отвечаю я и с помощью Рэя оказываюсь в своём ночном кошмаре. Только жаль, что это всё было не сном, а чертовой явью.

Коди вылезает следом. Меня пробирает дрожь, бросаю на Рэя тяжелый взгляд и говорю:

– Мог оставить меня там, я не хочу видеть это место. – паника мерзкими ручонками смыкается на моей шее. Она душит меня, загоняет в самый темный угол моего подсознания.

– Я тебя больше не оставлю. – Рэй говорит, не смотря на меня (словно это самые банальные слова, но они прошибают меня насквозь), всё его внимание направлено на черную дверь.

От этих слов я сбиваюсь с шага, и предпочитаю не уточнять, что именно он имел в виду. Не время и не место.

– Как мы откроем дверь? – спрашивает Коди.

– Так же, как и лифт.

Рэй отдает мне автомат, и я, повернувшись к нему спиной, направляю оружие в коридор и только сейчас понимаю, что свой пистолет оставила на конструкции лифта.

Шахта лифта открыта. Она ждет нас. Рэй нагревает приборную панель, и дверь с тихим щелчком открывается.

Там темно.

Ни за что на свете я туда не войду.

Рэй открывает дверь ещё шире, и полоска света дает мне разглядеть металлический стол. Тошнота и внутренняя боль душат меня. Воспоминания обрушиваются, я слышу, как моя кровь по капле падает в чаши под столом, шаги "медиков", плач Джудит и голос Дельгадо. Всего этого сейчас нет для остальных, но я там. Я в своём личном котле ада. Рэй переступает порог и говорит:

– Двери не закрывайте, иначе нам не выйти отсюда.

– Я посторожу. – говорит Коди.

– Иди к черту. – шиплю я. – Я не войду в это место. И тебе я вообще не доверяю.

– Думаешь, я тебе доверяю? Я понял, ты отлично спуталась с врагом. – в его взгляде – ненависть, в словах – яд. Никогда его таким не видела.

– Он – не враг. – чересчур уверенно утверждаю я.

– Согласен. Он хуже врага.

– Ты хотел убить его, а не он…

– И убил бы, если бы ты не вмешалась. Всё время, стоя по ту сторону стекла, я представлял, как его мозги разлетятся, так же как он провернул это с Челси. А ты…

– Коди, входи. – твердо говорит Рэй, и человек, который мне когда-то импонировал, исчезает в отвратительном месте.

Напряжение исходит от меня волнами. Я не могу стоять спиной ко входу, кажется, что лапы чудовища схватят меня и затянут в пучину ада. Встаю в пол оборота, и с замиранием сердца заглядываю внутрь. Вижу, как Рэй и Коди, орудуя небольшими фонариками, рыщут по шкафчикам, но не это привлекает моё внимание… а глаза в темноте.

Сердце на мгновение останавливается, чтобы потом начать безудержную скачку.

Глаза смотрят на меня из темного угла, и я тут же зажимаю рот ладонью. Зрение привыкает к темноте, но я ещё шире открываю дверь, полоска света увеличивается. И теперь, к сожалению, я могу разглядеть более точно то, что повергает меня в шоковое состояние. Эту картину мне никогда не забыть, она будет являться ко мне в кошмарах. Рэй и Коди замирают, они тоже видят то, что и я.

Гэйнор сидит на полу, положив одну ногу на другую, рядом стоят её дорогущие туфли на высоком каблуке. В одной руке у неё книга сказок, которые она читала мне, одна грудь вывалена из блузки и соском прикасается к губам мертвого ребенка, которого она держит второй рукой.

– Это ещё что за твою мать?! – громким шепотом спрашивает Коди и шарахается назад.

Женщина не обращает на них никакого внимания, она смотрит только на меня и спрашивает:

– Ты его спасла?

По пустому взгляду, направленному внутрь себя, я понимаю, что Гэйнор, сестра будущего президента нашей страны, окончательно попрощалась со здравомыслием.

– Нет. – зачем-то я веду с ней диалог.

Она легко улыбается и переводит взгляд на сына, смотрит на него так, как только мать может смотреть на своего ребенка. С безграничной любовью и уязвленностью.

– Она шутит. – говорит Гэйнор, откладывает книгу на пол возле себя и освободившейся рукой гладит ребенка по голове. – Она постоянно говорит что-то не то, не обращай внимания.

Коди светит на неё фонариком, и я вижу, как капля материнского молока капает на синие губы младенца.

Боже!

Отворачиваюсь и мысленно молюсь: "Пожалуйста, похороните уже этого ребенка. Мне его безгранично жаль, он и не жил, а после смерти вообще стал игрушкой в руках чокнутых людей".

Пусть всё прекратится. Пусть это прекратится хотя бы для маленькой невинной души.

– Надо её убрать. – говорит Коди. – Она нас видела.

Бросаю на него хмурый взгляд, а он наводит на женщину пистолет.

– Ты это серьезно? Пересмотрел блокбастеров? Нас все видели. Она вообще не в себе. – мне жаль её. Не думала, что могу испытывать эту эмоцию по отношению к Гэйнор.

И тут меня озаряет. Она же пришла сюда, хотя была в кабинете Дельгадо. Следует…