Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность

Они встретились ранним утром, в уединенном кабинете, и когда все трое уселись, старший Бор повернулся к Фейнману и начал говорить. «М-м-м, м-м-м, м-м-м», – произнес он, потом со смаком затянулся трубкой и продолжил бормотать в том же духе. Ричард даже представить не мог, о чем говорит его собеседник, славившийся любовью к речам.

К счастью, Оге мог служить «переводчиком» и объяснить, о чем речь.

Даже в присутствии такой знаменитости, как Бор, Фейнман не удержался и ответил со всей искренностью. Он указал, что предложение датского ученого непрактично с технической точки зрения. Бор принял замечание с благодарностью, пусть даже с ним не согласились, но зато оценили все честно.

В середине сорок четвертого проект был на полном ходу, а война перешла в новую фазу. 6 июня союзники высадились в Нормандии, открыв Второй фронт. Плацдарм принял достаточное количество войск, чтобы начать наступление на Берлин. Советская армия в то же время активно надвигалась на Германию с востока. Именно она и взяла Берлин 5 мая 1945 года, после чего европейская фаза войны закончилась.

Лидеры Японии отказались сдаться безо всяких дополнительных условий, как им было предложено, и конфликт на Тихом океане продолжился.

Бор не мог дождаться, когда он вернется в Копенгаген и снова возглавит институт теоретической физики. Но пока он оставался в Америке, и приближалась знаменательная дата, шестидесятый день рождения датского ученого – 7 октября 1945 года. Поскольку никто не сомневался, что он величайший из живущих ныне физиков и внес колоссальный вклад в науку, то приготовления к важному событию начались заранее.

Давняя академическая традиция в физике – создание юбилейного сборника, куда включаются статьи коллег и бывших студентов, для любого значимого ученого, достигшего шестидесяти лет. Подобный сборник отдает дань уважения юбиляру, поскольку в нем перечисляются результаты и озарения, базирующиеся на его вкладе в науку. Бор коснулся очень многих тем, и для него сформировать такую книгу оказалось нетрудным делом.

Весной 1945 года престижный журнал Reviews of Modern Physics посвятил Бору целый выпуск, который можно считать таким юбилейным сборником. В нем о датчанине высказались светила квантовой физики, включая Макса Борна, Поля Дирака, Георгия Гамова и даже Эйнштейна, который в соавторстве с ассистентом Эрнстом Штраусом написал о гравитации и расширяющейся вселенной.

Ведущая статья от Вольфганга Паули, посвященная наследию Бора, задала тон. Обычно придирчивый Паули на этот раз высказался об отце атомной теории хвалебно. Следуя его примеру, прочие ученые отметили влияние юбиляра на их открытия и не скупились на добрые слова.

Уилер был слишком занят в связи с работой на военных, но он очень хотел написать статью к юбилею наставника. Результаты их совместного с Фейнманом труда выглядели отличной темой, хотя они очень давно, вот уже несколько лет, ею совсем не занимались. Физик-теоретик, не публикующий достижения на протяжении долгого времени, рискует, что кто-то другой выскажет его идеи.

А юбилейный сборник представился как отличный повод, чтобы привлечь внимание научного сообщества к теории действия на расстоянии. Поэтому Уилер быстро сочинил статью – процентов на девяносто сам, хотя и поставил Фейнмана в соавторы – и изложил в ней большую часть их совместных находок.

Когда будущее определяет прошлое

Инаугурационная статья Уилера и Фейнмана (не считать же таковой неудачный доклад на конференции) «Взаимодействие с абсорбером как механизм излучения» начинается очень необычно, с обширных сносок, идущих прямиком от заголовка. В них Уилер объясняет, что они проделали большую часть работы по теме несколько лет назад, но война отсрочила завершение проекта. Следовательно, читателям необходимо воспринимать текст как рабочий отчет, первый из многих.

Фейнман уступил наставнику в том, что касалось структуры и содержания статьи, но все же он яростно возражал, что упоминать о «многих» будет самонадеянно и хвастливо. Так и вышло в конечном итоге: они сочинили еще один текст по теме, и между ним и предыдущим оказалось четыре долгих года.

Как и приличествует в сборнике, посвященном юбилею Бора, к статье прилагался эпиграф, таинственная цитата из книги, написанной датчанином в 1934 году: «Мы должны, следовательно, быть готовыми к тому, что дальнейшее углубление в тему потребует более значительного отхода от свойств, с помощью которых мы описываем пространство и время»⁴².

Уилеру нравилось формировать базу для гипотез вне зависимости от того, насколько абстрактными они выглядели, опираясь на конкретные основания, созданные его уважаемыми предшественниками и учителями – особенно Бором и Эйнштейном. Ему требовалось убедить читателей, что «сумасшедшие идеи» не появились из пустоты, что они возникли в результате работы с достигнутыми ранее результатами.