Квантовая формула любви. Как силой сознания сохранить жизнь

Прошлой ночью он внезапно проснулся, сердце колотилось в груди как сумасшедшее, и Чарли не сразу сообразил, где находится. Потом до него донесся храп Эрнесто, который спал рядом, и постепенно реальность стала складываться в уме. Но почему ему было так тревожно? Он подумал обо всех грозивших опасностях, о бомбах и снайперах, но не это было причиной паники. Причина была в Джеке: Чарли приснилось, что брат тонет в зыбучих песках, точь-в-точь как в фильме про Тарзана, который они смотрели в детстве. Чарли сейчас был слишком далеко, чтобы вызволять брата из беды, в которую тот мог попасть, – его дислокация такова, что ему нужно выпустить из рук спасательный канат, которым он привык пользоваться в прошлом.

* * *

Взвод Чарли выставил эту сторожевую охрану после того, как они в течение многих часов карабкались в горы, перебирались через горные речушки и отвесные скалы. Когда они добрались до места, все лицо у Чарли было в крови от колючих веток деревьев, стегавших его по коже, пока он брел вперед. Он был измотан, но жаловаться было некому, и поделать ничего было нельзя. Все они находились в одной лодке, надрывались из последних сил под грузом тяжелой амуниции, с трудом вдыхая раскаленный воздух, температура которого после полудня достигала 120 градусов по Фаренгейту [7] , а к ночи опускалась всего на десять градусов.

Так чем же они занимались?

Искали самодельные взрывные устройства, как говорил Эрнесто. По крайней мере до сих пор это было их основной и постоянной задачей. Противник понял, что полномасштабные вылазки менее эффективны, чем эти смертоносные, изматывающие нервы взрывы.

Повсюду Чарли видел последствия таких взрывов – по обочинам дорог валялись груды обожженного искореженного металла, в который превратились брошенные джипы, а по деревням хромали изувеченные жители, ставшие или безногими, или безрукими инвалидами.

В течение первых нескольких месяцев он уже выдержал неимоверную для него физическую нагрузку – карабкался в горы, мотался по изнуряющей жаре, таская на горбу тяжеленный груз, словно вьючный осел. Какая физическая нагрузка была у него раньше? Занятия по физкультуре в школе? Игра в ручной мяч в спортзале?

Все, что Джек говорил о военной службе, оказалось правдой: Чарли не был создан для морской пехоты или жизни в пустыне, хотя сейчас это уже не имело никакого значения. Он завербовался на долгий срок, и, кроме дезертирства, чего он ни за что не сделал бы, у него не было никакого выхода. Он подписал все документы, словно расписался собственной кровью.

Это была первая и трагическая попытка Чарли восстать против мнения брата и сделать что-то совершенно самостоятельно. И он чувствовал, что теперь ежедневно расплачивается за свое безрассудство.

Он изменился не только физически, но и духовно. Каждый час, проведенный здесь, был сопряжен с новыми, необычайно острыми переживаниями. Он ежеминутно испытывал сильнейший страх, вернее, ужас, при мысли о невидимой опасности, угрозе – неуловимой, но вездесущей, преследовавшей его повсюду.

Жизнь стала убийственно серьезной. Каждый день возникали ситуации, когда нужно было задействовать внутренние резервы – находить в потаенных карманах души силу и мужество, о которых он и не подозревал.

Чарли приходилось держать на прицеле автоматической винтовки покосившееся старое здание, прикрывая Эрнесто, пока тот входил туда, где могла быть установлена растяжка. Ему довелось посмотреть в окровавленное лицо пожилой женщины, которая случайно оказалась на линии огня, когда стояла в очереди за хлебом. Он брал на руки дворнягу, что попала под военную машину, – дворнягу с узкой мордой и белыми пятнами, которая была похожа на их любимого пса Джоуи из детства. Неужели Чарли действительно поднял его, очистил его раны и в конечном итоге похоронил? Да-да, он смог.

Смерть была здесь не отвлеченным понятием, а повседневной реальностью, такой же естественной, как дыхание. В любой момент воздух могла рассечь снайперская пуля или сработать самодельное взрывное устройство. И вот тебя уже нет, ты ушел навеки – канул весь, целиком, с прозвищами, заветными мечтами, отпечатком каждого пальца и прядками волос, которые когда-то принадлежали тебе одному.

Чарли старался не показывать, как он нервничает, когда говорил с Джеком по Скайпу. Обычно это ему хорошо удавалось, особенно потому, что связь была отвратительной. Было трудно вести длительные, многозначительные разговоры. Связь зависала или прерывалась каждые несколько минут.

Но было видно: Джек был в ужасе от того, что оказался так далеко от Чарли. Этот страх сквозил в его глазах, об этом свидетельствовали его частые звонки. Складывалось впечатление, что Джек вообще не хотел бы отключать Скайп, чтобы хоть урывками иметь возможность сопереживать брату, делить с ним все тяготы.

Когда ситуация становилась слишком напряженной, Чарли перепоручал разговоры с братом Эрнесто. У того лучше выходило шутить по поводу плохой погоды и отвратительной пищи. Больше никто не звонил, потому что никто не знал номера.

Глава V