Кузнец

Ответом стал дикий рёв и камень, просвистевший буквально в миллиметрах от моей головы. В последний момент я инстинктивно увернулся, почти не глядя.

Впереди раздался командный голос — властный, металлический. Все моментально замерли, словно кто-то невидимый натянул невозможно тугие невидимые нити.

Линия расступающейся группы открыла фигуру, от которой повеяло опасностью. Хромой мужчина двигался с такой манерой, что каждый его шаг был похож на угрозу. Метрах в трёх от меня он остановился, его взгляд буквально прожигал насквозь.

— Ты либо невероятно смелый, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Либо просто тупой.

— Мне больше подходит безумец.

Голос у него был низкий, надтреснутый, с явными интонациями человека, привыкшего решать вопросы силой. Его монолог был холодным, расчётливым:

— Ты хоть понимаешь, кому принадлежит этот город? — он сделал многозначительную паузу. — Куда бы ты ни пошёл с этой "ценной информацией" — тебя даже полицейские не оставят в живых. А ты ещё и друзей привёл на убой.

Воздух в узком переулке становился всё плотнее. Каждый сантиметр пространства наполнялся угрозой. Хромой смотрел пристально, требовательно:

— Рассказывай всё, что знаешь. И я ещё подумаю, оставить тебя в живых или нет.

Внезапный скрежет металла о камень разрезал леденящую тишину. Словно кто-то с неимоверным усилием тащил тяжеленный клинок по камням.

Вся банда моментально обернулась.

И там, откуда мы пришли, стоял Архип. В руках — слегка светящийся меч. Едва заметное сияние говорило, что он вложил частичку своей силы, чтобы нагнать максимум жути.

Хромой небрежно бросил:

— Видишь? Вас четверо. Теперь есть какие-то шансы.

Банда разразилась истерическим смехом, но почти сразу же начала затыкать друг друга. Новые звуки были куда мрачнее и внушительнее.

Саныч волок по каменному тротуару свой чудовищный молот. Звук эхом разносился по переулку, обещая неминуемую расправу.

Хохот банды мгновенно стих, когда они увидели пятого участника нашей команды. Взгляды растерянности и страха метнулись между головорезами, а затем остановились на хромом, который теперь выглядел потерявшим прежнюю уверенность.

— Меняем план. Сначала разберёмся с этими троими, — бросил он своим подчинённым. — Безоружные, слабые. Потом разберёмся мечником, чтобы расчистить пути отступления.

Женя неожиданно крикнул:

— Миш! Лови!

Из темноты переулка полетели металлические прутья. Кто-то из банды презрительно бросил:

— Детские игрушки.

— Вы, навстречу Архипу — скомандовал я. — Хромого я беру на себя!

Хромой усмехнулся, его взгляд буквально прожигал насквозь:

— Ты либо не понимаешь, что тебя ждёт, либо совсем оборзел.

— Понеслась! — выкрикнул я, мгновенно перестраивая боевой порядок.

Хромой отдал негласный приказ атаковать Саныча, одновременно готовясь применить магию против меня. Времени на раздумья не было.

Жёлто-оранжевая аура вибрировала в ночной темноте, выдавая его магическую готовность. Молниеносно сократив дистанцию, я опередил его атаку. Два почти невидимых дротика мгновенно вонзились в тыльную сторону его правой ладони.

Хромой болезненно сжал руку, мгновенно перестраивая боевую тактику. Не успев применить магию, он потянулся к мечу — опытный боец не теряет секунды на раздумья. Но я уже горьким опытом, поэтому был готов к его молниеносной реакции.

Его аура выдавала каждое движение. Один удар прутом пришёлся точно по мечу, второй — в нарукавник. Хромой пытался удержать позицию, но я чувствовал, как его защита начинает разрушаться.

Сзади творился настоящий ад. Саныч крушил противников в узком переулке, его молот сотрясал землю с каждым ударом. Гулкие удары отдавались эхом, заставляя дрожать камни мостовой. К счастью, он пока не использовал усиливающую магию — иначе от переулка остались бы одни воспоминания.

Краем глаза я успевал наблюдать за остальными. Архип в ореоле сверкающего меча танцевал смертельный танец против троих противников. Женя с Мишей бок о бок сражались с двумя головорезами, умело координируя атаки.

Мои удары по нарукавнику хромого становились всё точнее. Предплечье противника предательски начинало отказывать, но воля была железной — он продолжал сопротивляться, используя последние резервы мастерства и силы.

Переулок превратился в узкую арену смертельной схватки. За спиной хромого маячили три уцелевших приспешника, а двое других распластались на холодной брусчатке. Ситуация становилась критической — каждая секунда могла стать последней.

Я мгновенно просчитал его возможные манёвры. Хромой понимал, что прямое столкновение с Санычем равносильно самоубийству — между мной и ним он был как мышь в мышеловке. Его единственный шанс — прорваться через мои позиции, ударить в спину моим товарищам, и расчистить себе путь кровью.

Внезапный толчок в спину — Ваня влетает в меня, глаза расширены от адреналина и страха новичка, впервые оказавшегося в настоящем бою. Он напряжён, руки дрожат, но во взгляде — дикая решимость выжить.