Кузнечик сын кузнеца (рассказы) (СИ)

На лавочке сидел человек с книгой. Проходя мимо, Семёнов почувствовал тяжесть в ногах и присел рядом. Обратив вначале внимание на книгу, чтобы понимать, на каком уровне беседовать, если общение всё же состоится. Но между читателем и книгой связь напрочь отсутствовала, потому что глаза его были закрыты. Возможно, название романа использовалось читателемкак указатель его состоятельности.

«Извините я идиот, поэтому не трогайте меня и проходите мимо».

Попутный ветер принёс Семёнову неприятный запах, который по все видимости, носил на себе любитель «Идиота». Семёнов оценил его пиджак с чужого плеча, сальные брюки, словно вырезанные из фольги, разнокалиберные ботинки, одетые на босу ногу, что касается рубашки, то она, как и читатель была не первой свежести.

- Могу я посмотреть книгу? – спросил Семёнов.

- Да, - сказал читатель и открыл глаза, которые хитро блестели.

Семёнова передёрнуло. Это был его «Идиот».

- Где вы взяли эту книгу?! – прикрикнул на читателя Семёнов.

- В библиотеке, - спокойно ответил читатель. – Где же ещё.

- Прекратите пороть чепуху! – возмутился Семёнов. – У вас наверно и паспорта-то нет?

- Нет. – Читатель говорил с чувством собственного достоинства. - У меня ничего нет. Кроме книг. Люди выбрасывают книги на свалку, а их собираю. Если бы вы видели мою библиотеку в чистом поле, уходящую за горизонт.

- Но Кирилл не мог выбросить книги. Вы врёте. – Семёнов с надеждой смотрел на читателя, рассчитывая, что тот признается во лжи. - Он мне обещал. Я вам не верю.

- Сергей Юрьевич, вы же русский человек должны мне верить.

- Что вы сказали?! Я прошу вас, повторите…

- Хорошо. Только вы должны пойти со мной.

д

Они шли по узкой тропинке вдоль железнодорожной насыпи. Читатель молчал: то ли собирался с мыслями, то ли не хотел говорить в пустоту, потому что Семёнов плёлся сзади. Навстречу, стуча колёсами, пролетела электричка.

«Возможно, и там какой-то пассажир, так же как и я ждёт истинного рассказа», - подумал Семёнов.

Тропинка сделалась шире, как раз для двоих, будто здесь вечерами гуляли влюблённые пары. Семёнов пошёл с читателем вровень.

- Когда-то у меня было всё. Работа, машина, квартира… – словно споткнувшись, читатель замолчал, затем тихо добавил: – Жена…

Семёнов чувствовал, что читатель каждое слово произносит с болью.

- Прошу вас говорите.

- Я влюбился в девушку с цветной татуировкой на плече. И потерял всё…

Семёнов не заметил, как очутился в водовороте людей. В душе копилась радость, и, вытесняя страх, она толкала его мимо фанерных построек пахнущих едой, указывая единственный путь в лабиринте возбуждённой толпы, правда, с доброжелательными лицами. Одно лицо ему улыбалось.

- Живой! – кричал Семёнов, обнимая Русских. –  Старик, куда же ты пропал? Обещал покончить с выпивкой, а сам…

- Сам ты старик, - обиделся Русских. – Я моложе тебя на три месяца. Хотя ты прав на все сто. Но я там пил не по своей вине, в меня вливали дешёвую водку. Сволочи, привязали к батарее. Насильно выбивали подпись. Если бы не бомжи… Кх-кх… Если бы не эти русские люди. Мне крышка…

- Приведите этого Кирилла. - Скомандовал читатель, оказавшийся рядом с друзьями.

- Как! – Семёнов побледнел. - Это всё сделал Кирилл?!! Муж моей дочери!

- Да. – Взгляд читателя стал мраморным. – Он и от вас хотел избавиться.

Под улюлюканье толпы притащили Кирилла.

- Главная Виолетта! – кричал он. – Я только исполнитель. Это она всё замутила. Я не хотел. Меня заставили…

- Свободные граждане! – голос читателя гремел, как рупор. – Что будем делать с этим негодяем?!

- Повесить!

- Сварить в котле!

- Закопать подлюгу живьём!

- Скормить крысам!

- Сделать из него гея.

- Пусть сначала позвонит Виолетте, – предложил Русских. – И вернёт доверенность на продажу квартиры.

- Это правильно, - согласился читатель. – Дайте ему телефон.

- Этот Кирилл, того… - сказал кто-то. – Обасался…

ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ФЕМИНИСТКИ

Просите у женщины лишь то, что они способны дать.

Барбе д’Оревильи