Кувырок через голову

Раздевалка была ещё открыта. И дверь на лестницу тоже открыта. Но около двери стояла завуч. Она, конечно, стояла на двух ногах, но всё равно почему-то была похожа на таксу из двадцать шестой квартиры. Ася даже хотела спросить Богданова — заметил он или нет. Но не успела.

— Вот ещё голубчики! Какой класс?

Завучу, наверное, скучно тут было одной стоять, поэтому она так обрадовалась.

— Третий «А», — сказала Ася. Богданов пока не знает даже, что «А».

— Уже четверо опоздавших из третьего «А»! — ещё больше обрадовалась завуч. — Что же вас задержало?

— Дела, — сказала Ася, хотя надо было молчать. Это папа всегда говорит, если опаздывает.

— Интересно — какие?

Тут уж Ася смолчала. А Богданов вообще только сопел.

— Важные, безусловно, — сама себе ответила завуч.

И пошла по коридору в свой кабинет. Когда она шла, то ещё больше была похожа на таксу из двадцать шестой квартиры, хотя шла, конечно, на двух ногах. Асе с Богдановым тоже велела идти.

В кабинете завуч села за стол и сразу вдруг перестала быть похожа. Просто сидела теперь очень суровая завуч. Ася только сейчас испугалась, что они, кажется, по-настоящему опоздали и теперь неизвестно что будет.

— Придётся вам выложить свои дневники, — сказала завуч.

Ася поскорее поставила портфель на стол и стала расстегивать…

— Ой! — вдруг вскрикнула завуч и подпрыгнула вверх, как новая дворничиха. И от стола отскочила.

Ася же забыла совсем!

А крыса Нюра уже сидит на столе. Она в этом кабинете ещё не была. На задние лапки встала, и усы у ней дёргаются, так много кругом чужого.

— Кто это? — закричала завуч, отпрыгивая дальше к окну.

— Это Лариса! — закричал Богданов.

— Это Нюра! — закричала Ася.

Они сразу вдвоём закричали. Завуч, конечно, не поняла. Ей уже некуда дальше отпрыгивать. Если только на подоконник…

— Так кто же это? — кричит. — Нюра или Лариса?

И сама не то плачет, не то смеётся.

А Лариса бегает по столу, бумажки нюхает и трясёт ушами. Не нравятся ей бумажки. Ей тут вообще не нравится, это видно.

— Вообще-то Лариса, а по паспорту Нюра, — объяснила Ася.

— Ах, у неё и паспорт? Откуда это чудовище?

— Мы её по объявлению взяли, — объяснила Ася.

— Ещё и по объявлению?!

Нет, завуч всё-таки смеётся. У неё уже слёзы.

Папа прошлой зимой вдруг увидал объявление на заборе: «В связи с отъездом в длительную командировку отдаётся в интеллигентную семью белая крыса, получившая хорошее воспитание». Папа поскорей сорвал, чтобы его не опередили, и побежал домой. «У нас, — с порога кричит, — достаточно интеллигентная семья?» — «Да как тебе сказать, — сразу засомневалась мама. Вечно она сомневается! — Смотря для чего — достаточно?» — «Для крысы, получившей хорошее воспитание» — «Нет, воспитанием мы как раз не блещем, — сразу сказала мама. — А где она его получила? В Оксфорде?»– «Где — не написано, но адрес есть».

И они скорее, чтобы другие не опередили, поехали на такси.

Папа переживал, что чёрный костюм не надел. Как бы без чёрного костюма не произвести невыгодное впечатление! Но он зря беспокоился, потому что дверь открыл вообще мужчина в шлёпках и цветастом переднике. Папа показал объявление: «Ваше?» — «Моё, — признал мужчина. — А вы претендент?» Тут мама вошла. И Ася. «Простите, что так запросто принимаю, — извинился мужчина. — Сборы, то-сё». Но всё-таки набросил пиджак поверх передника.

Все сразу сели на чемоданы, и папа стал объяснять, что за семья. Жена (мама то есть) закончила университет. Вот он, диплом. Даже с отличием. Папа, оказывается, диплом с собой захватил! А с мужем (это он про себя) немножко сложнее. Он в трёх институтах учился и ни одного не закончил. Его, правда, не выгоняли. Он сам уходил. Папа по глупости уходил. И, во-вторых, он искал себя. «А нашёл?» — вдруг заинтересовалась мама. Будто она не знает! Но папа всё равно не сбился. Дочь (Ася то есть) тоже умеет читать и писать, вот её табель за первое полугодие. Надо же, даже табель взял! Все документы в полном порядке, пусть крысин хозяин теперь решает.

«Наши тоже в порядке», — захохотал мужчина. И вынес Нюрин паспорт. Аккуратно так разлиновано, и печать сбоку. Фотографии не было, папа потом приклеил. «Только пусть она всё равно будет Лариса», — попросила Ася, не в силах отойти от литературного прототипа. «Пускай — Лариса, — разрешил бывший хозяин. — Но всегда помни, что всё-таки по паспорту она Нюра, а паспорт — это статус». Вот как он сказал!

И с тех пор, называя Нюру «Ларисой», «Ларочкой» или даже «Ларкой», Ася никогда не могла забыть, что по паспорту она — Нюра.

— Убери свое чудовище с моего стола, — попросила завуч.

Она уже осмелела, но подойти боится. Так у окна и стоит. А голос опять строгий.

— Ты в школу шла или в зоопарк?

Кстати, такса из двадцать шестой квартиры тоже никак не может привыкнуть к Ларисе…

— Как, интересно, твоя фамилия?

— Богданов, — быстро сказал Богданов, хоть не его спросили.

Это он её защищает, поняла Ася. И вдруг представила. Вот Богданов подходит к завучу, трогает её за рукав: «На эту девочку вы никогда голос не повышайте!» Интересно, что завуч тогда ответит, собрав весь свой педагогический опыт?

— Жукова, — сказала Ася.