Кувырок через голову

— С родословной?

Ася и это подтвердила.

— А родители где же? — спросил мужчина. Его большой подбородок, на который Ася невольно почему-то все время смотрела, тяжело шевельнулся в шарфе.

— Дома, — сказала Ася.

По крайней мере, когда Фингал, Богданов и Ася уходили, они были дома. Они еще спали. Ася надеялась, что и сейчас еще спят.

— Интересно, — засмеялся мужчина с подбородком. — Тебя послали?

Ася ничего не ответила. Никто, конечно, не посылал. Фингал, Богданов и Ася сами ушли, пока они спят.

— И сколько за него хочешь? — спросил мужчина.

Ася даже не сообразила, о чем он.

— Она ничего не хочет, — хмуро сказал Богданов.

— А ты кто такой? — удивился мужчина, будто только сейчас заметил Богданова. — Это же не твоя овчарка.

— Я Фингала не продаю, — обиделась Ася.

А Фингал зарычал сквозь намордник. Он, конечно, даже представить себе не мог, что можно его продать. Что кто-то даже может такое подумать! И, наверное, решил, что этот мужчина с подбородком приценяется к его Асе. И ужасно оскорбился за Асю.

Так и рванулся к мужчине. Хорошо, что Фингал был на поводке!

— О, злющий… — почему-то обрадовался мужчина.

Если бы Ася Фингала сейчас спустила, он бы не радовался.

Но вообще-то напрасно Фингал так уж не мог представить, что кто-то кого-то вдруг может продать. Не Фингала, конечно! Но вообще. В этом сквере, под березами, мирно шелестящими остатками своих листьев, все как раз продавали кого-то…

Грустное, если подумать, место.

Сидит, например, сенбернар. Нервничает! Еще вчера хозяйка так его обнимала. А сегодня даже не смотрит в глаза. Рядом стоит, как чужая. И почему-то, вдруг чувствует сенбернар, — даже хочется на нее рыкнуть. На хозяйку-то?! Он прямо сходит с ума, — чувствует сенбернар. Или щенята играют в песке. Возятся. Хватают друг друга за лапы. Их рыжая мама, похожая на лисицу, лежит тут же и радуется, какие у нее дети. Вдруг кто-то начинает щенят хватать, щупать, заглядывать в рот, есть ли зубы. А хозяин помогает заглядывать, кричит на рыжую маму, чтоб не мешала, толкает ее ногой, уговаривает кого-то. Щенята испугались, визжат…

Одна женщина — худенькая, в красном берете — даже продает своего ребенка. Около нее коляска стоит. Женщина наклоняется к ней и другой женщине что-то говорит. Наверное, сколько она хочет за своего ребенка. Ужас какой!

Ася заглянула в коляску.

Ой, там котята! Пищат. Она их в коляске привезла. Чтобы котятам удобно. Не будет же эта женщина продавать своего ребенка! Он дома, с бабушкой. Что за чепуху эта девочка болтает? Где, кстати, ее родители? Куда они смотрят? Она продает котят. Пушистых. Сибирских. Почти что даром. А эта девочка ей мешает! С овчаркой! Или ей нужен котенок? С кем она пришла?

— Со мной, — объяснил Богданов.

Ася поскорей отошла. И Богданова увела.

А мужчина с большим подбородком все ходит за ними. Ему Фингал очень нравится. Он им любуется.

— Мне такой нужен, — говорит. — Сторожить дачу. К такому никто не сунется. Может, все-таки продашь?

Фингал рычит сквозь намордник. Этот мужчина ему уже противен. Чего он к Асе пристал?

— Ничего она не продаст, — сердится Богданов.

— А ты кто такой? — удивляется мужчина, будто он Богданова только сейчас заметил. Так Фингалом любуется, никого не видит.

Крыса Нюра, которая сидела у Аси под курткой, влезла ей на плечо и теперь осматривается. Такая официальная обстановка кругом! В такой официальной обстановке ее уже «Ларисой» не назовешь, тут надо только по паспорту.

— Нюра, хочешь гулять?

Ася пустила её на дорожку. И пошла с Фингалом вперёд, не оглядываясь. Нюра сразу побежала за Асей, след в след. Догнала и у Аси на джинсах повисла. Уже лезет вверх по штанине. И опять вскарабкалась на плечо. Тут её любимое место! Нюра-то никогда не потеряется.

— Прямо как собака, — смеётся мужчина с подбородком.

— Мамочка, давай возьмём эту крыску, — просит какой-то мальчик у своей мамы.

В школу, наверное, ещё не ходит. Ишь, какой прыткий — возьмём!

— Она же страшная, — ужасается его мама.

— Нет возьмём, — просит мальчик. — Нет, красивая!

— Ну, хоть крысу продай, — всё пристает мужчина с подбородком.

Сам Фингала хочет погладить. Фингал рычит и ставит шерсть дыбом. Ася, честное слово, его бы сейчас спустила.

— Никого она не продаст, — сердится Богданов.

— А зачем вы тогда пришли? — удивился мужчина.

— Мы Сенатора ищем, — говорит Богданов.

— Какого еще сенатора? Может — сразу президента?

Всё ему объясни. У тёти Нели пропал её пес, Сенатор. Он обиделся! У него чувство собственного достоинства исключительно развито. А тётя Неля ему сказала: «Чтоб глаза мои на тебя не смотрели!» И Сеня сразу ушёл. Из дому. Теперь они его ищут.

— Ой, не могу, — смеётся мужчина. — Чувство собственного достоинства! И сам из дому ушел? Не могу!

Чего не может? Странный какой.

Может, Сенатора кто-нибудь поймал? И сейчас продаёт насильно на этом рынке? Ведь сегодня же воскресенье. Нужно тут дежурить! А у тёти Нели запись на радио, она сегодня не может.

— И чего вы сделаете, если его продают?

— Отнимем, — сказал Богданов.

— Ой, не могу, — смеется мужчина. — Силой?

— Силой, — сказал Богданов.

Мужчина вдруг перестал смеяться и говорит: