Однако, если обратиться к выводам генерала Гальдера относительно событий лета 1942 года, мнение Гота не было объективным, поскольку диктовалось чрезмерно узкой и пессимистической оценкой обстановки. По этому поводу Гальдер отмечает[560], что при обсуждении обстановки 5 июля 1942 года (ровно за год до начала операции «Цитадель». –
Как видно, за год до Курской битвы решения генерала Гота уже стали причиной серьезной ошибки германского командования, позволившей русским отвести значительные силы за Дон, а оттуда в район Сталинграда, что вскоре обернулось для немцев катастрофой. Сам Гот также принимал непосредственное участие в боевых действиях под Сталинградом. Находясь в советском плену, командующий 6-й полевой армией вермахта фельдмаршал Фридрих Паулюс (Friedrich Paulus) показал, что 22 ноября 1942 года, уже после начала советского контрнаступления под Сталинградом, он встретился в станице Нижне-Чирской с командующим 4-й танковой армией генералом Готом и его начальником штаба полковником Фангором. Со слов Паулюса[561], генерал Гот находился в подавленном настроении и сообщил ему, что накануне с трудом ушел от русских танков, а сейчас направляется в тыл для организации новой линии обороны и встречи отступающих частей разгромленной 4-й танковой армии.
В дальнейшем, в декабре 1942 года, Гот руководил неудавшимся наступлением ударной группировки 4-й танковой армии, специально созданной с целью деблокирования окруженных в Сталинграде частей 6-й армии. Операция окончилась контрударом советской 2-й гвардейской армии, в ходе которого танковые и механизированные объединения русских (7-й и 13-й танковые корпуса, 2, 6 и 3-й гвардейский механизированные корпуса) стремительно заняли ключевые опорные пункты немецкой группировки на котельниковском направлении, включая базы снабжения и транспортные узлы Котельниково (Котельниковский) и Тормосин.
На наш взгляд, все это свидетельствует, что тенденциозность и субъективизм, изначально присущие оперативному мышлению Германа Гота, стали преобладающими после осенне-зимней кампании 1942–1943 годов, отразившись в переоценке сил и возможностей противника и страхе перед бронетанковыми войсками Красной армии. Отсюда проистекает навязчивое стремление Гота использовать наступление на Курск для борьбы с советскими танковыми и механизированными объединениями и его планирование действий группы армий «Юг» в операции «Цитадель» с целью решения именно этой задачи.