Курская битва. Наступление. Операция «Кутузов». Операция «Полководец Румянцев». Июль-август 1943

По мнению маршала бронетанковых войск Советского Союза Амазаспа Бабаджаняна[1097], поскольку 1-я и 5-я гвардейская танковые армии наступали в одном направлении, этот бронированный меч нанес глубокий рассекающий удар по вражеской противоборствующей группировке, развалил ее на части и дал возможность общевойсковым армиям довершить разгром врага. При этом решение задачи развития успеха наступления зависело от стремительности вклинения танковых масс в глубину обороны противника, что позволяло наносить удары по флангам и тылам вражеских войск, ограничивало маневренные возможности последних, приводило к нарушению устойчивости всей обороны неприятеля, резко изменяя общую обстановку в пользу советских войск.

Как отмечает генерал Радзиевский[1098], в Белгородско-Харьковской операции обе танковые армии ВорФ (1-я и 5-я гвардейская) частью сил вступили в сражение в первый день наступления 3 августа на глубине 3–5 км для завершения прорыва главной полосы обороны. Ввод в бой четырех передовых танковых бригад позволил быстро завершить прорыв первой полосы обороны и сохранить главные силы танковых армий для борьбы с ближайшими оперативными резервами противника и для действий в оперативной глубине, поэтому уже к исходу 7 августа танковые армии продвинулись на глубину свыше 100 км и оторвались от стрелковых соединений на 25–40 км.

Вместе с тем на Орловском плацдарме советскому командованию не удалось осуществить глубокий прорыв бронетанковыми силами, главным образом в связи с быстрой переброской на угрожаемые направления танковых соединений противника и условиями местности, хорошо приспособленной немцами к противотанковой обороне. Напротив, на Белгородско-Харьковском направлении войска ВорФ добились глубокого продвижения двух танковых армий по причине отсутствия у германского командования поблизости значительных танковых резервов, а также пользуясь более благоприятной для наступления танков местностью, характер которой не позволял обороняющемуся незначительными силами задержать массу танков с помощью естественных препятствий – условий рельефа, сети тактических водотоков и водоемов, труднопреодолимых лесных массивов. Однако в критический период развития сражения фельдмаршал Манштейн принял верное решение, направленное на кардинальное изменение обстановки и в действительности предопределившее окончательный исход борьбы, хотя это решение не содержало элементов новизны в области оперативного искусства и даже не являлось чем-то новым в сложившихся условиях. Манштейн предпочел действовать по аналогии с собственным замыслом, принесшим германским войскам успех в феврале – марте 1943 года, хотя трудно было рассчитывать, что такой замысел вновь станет неожиданным для противника. По-видимому, фельдмаршал считал, что русские плохо обучаемы и склонны повторять одни и те же ошибки, поэтому в кратчайшие сроки добился передачи в распоряжение ГА «Юг» резервов и немедленно направил на угрожаемое направление уже имевшиеся танковые и моторизованные соединения, которые сосредотачивались к флангам вражеского вклинения.

С другой стороны, отсутствие у германского командования крупных резервов на Белгородско-Харьковском плацдарме, запаздывающее по сравнению с темпом наступления советских войск выдвижение танковых дивизий из Донбасса и с Изюм-Барвенковского направления, а также потери, понесенные в ходе операции «Цитадель», – все это предопределило стремительное продвижение 1-й и 5-й гвардейской танковых армий ВорФ в глубину обороны противника, быстрое взятие Белгорода, охват томаровско-борисовской группировки немцев, а также успешные наступательные действия 27-й и 40-й армий фронта на Ахтырском и Тростянецко-Боромлянском направлениях. В результате проведение Белгородско-Харьковской наступательной операции Красной армии существенно отличалось от хода Орловской операции. К исходу третьего дня Белгородско-Харьковской операции темп наступления советских войск здесь был уже значительно выше, чем под Орлом. Советским войскам удалось не только прорвать тактическую зону обороны противника, но и быстро продвинуться на большую глубину, упредив подход ближайших оперативных резервов немцев. Мощная подвижная группа ВорФ получила возможность несколько дней действовать в оперативной глубине вражеской обороны, практически не встречая сопротивления.