Курсант (СИ)

«Миленько…» — подумал я и рванул ко второму ряду, оставленному для нас с Валентиной. А после того, как зафиксировал тушку ремнями, выдернул из специального крепления авиационную гарнитуру с шумоподавлением, нацепил на голову и услышал ехидный голос Раисы Александровны:

— Че стоим? Ждем разрешения гражданского диспетчера?

Вертолет тут же «прыгнул» в небо, поднялся над деревьями дворцового парка и с набором скорости пошел на юго-юго-запад. Когда перелетел через внешнюю ограду, чуть-чуть скорректировал курс, забрался метров на сорок с гаком и вписался в «створ» между высоченной фиолетово-зеленой призмой Дворянского Собрания и монументальным небоскребом Министерства Связи. Ну да, хамил. Но не так уж и долго — пронесся над проспектом Императрицы Марии до его пересечения с Черноморским бульваром

и пересек по диагонали Измайловский парк. А перед храмом Трех Святителей заложил лихой разворот и с пикирования притерся к одному из посадочных квадратов на краю летного поля Военной Академии имени Шуйского.

Как ни странно, комитетом по торжественной встрече нашей компании и не пахло, поэтому мы, никуда не торопясь, прогулялись к рампе за баулами со шмотьем и личными вещами, попрощались с экипажем боевой машины и выбрались наружу. Там состыковались со второй половиной команды, прошли порядка пятидесяти метров по направлению к КПП и увидели, как от башенки КДП стартует какой-то внедорожник.

То, что он врубил всю «иллюминацию», удивило, но не так уж и сильно, ибо к этому времени начало темнеть. А режим разгона и траектория движения заставили переключиться в боевой режим — машина, оказавшаяся старенькой армейской «Росомахой», строила из себя «Искорку» на гоночном треке, только шла не по прямой, а по синусоиде! Но больше всего напряг последний маневр — метрах в тридцати от нас тяжеленный автомобиль вдруг протаранил бордюр, перепахал аккуратный газон, по инерции пересек пешеходную дорожку и, не снижая скорости, попробовал снова вернуться на нее. Но в момент поворота колес влево Варвара прострелила правое переднее, как раз оказавшееся под нагрузкой, а матушка «помогла» законам физики мощнейшим порывом. Вот трехтонного монстрика и перевернуло. Вернее, закрутило. Вокруг продольной оси. А через два оборота немного покачало на смятой левой двери и снова поставило на колеса.

К этому моменту мы — в смысле, молодежь — успели попадать в траву и раскатиться в разные стороны, пестуны выдвинулись вперед и приготовились вдарить на полную катушку, а ближний «Беркут», как потом выяснилось, навел ствол скорострельной пушки на эту таратайку. Короче говоря, Суккуба, закрывшаяся каменным панцирем молний, взлетевшая на капот и вбившая в салон потрескавшееся лобовое стекло, рисковала не так уж и сильно. Тем не менее, я был готов сорваться в скачок. Но моя помощь не понадобилась — стремительно подавшись вперед, Раиса Александровна вдруг выдернула наружу… мертвецки пьяного Огневика в такой же общевойсковой «песчанке», как у нас, только с погонами штабс-капитана. А через мгновение чудовищной затрещиной пробила остатки средненького огненного щита, судя по всему, вывешенного на одних рефлексах, воткнула пьянь мордой в землю, заломила левую руку чуть ли не к затылку и жестом подозвала к себе Кнута…

…В допросе вояки поучаствовало аж пять специалистов по экстренному потрошению. Незаменимая убрала опьянение и купировала боль от порванных связок, Щелчок, получивший официальное разрешение на использование части ментальных заклинаний, подавил волю, Ика отслеживала изменения эмофона, а матушка и «старшая сестричка» задавали вопросы. Опыта у двух последних оказалось предостаточно, так что к моменту прибытия «Росомах» нового начальника Академии и его свиты у гвардии полковника Светланы Романовны Волконской-Шаховой появились все основания включить режим Большого Начальства. А вторую причину любезно предоставил какой-то майор, выскочивший из головного внедорожника самым первым и имевший глупость рявкнуть на весь аэродром:

— Что тут происходит⁈