Курсант

…По утверждению аналитиков, объемный взрыв, уничтоживший целое крыло Императорского дворца, никак не сказался на состоянии портала. Тем не менее, его закрыли. Через минуту и двенадцать секунд после появления под ним чудовищного котлована, на треть заполненного кашей из битого камня и фрагментов страшно изуродованных строительных конструкций. Само собой, САШ-евцев, внезапно брошенных командованием на произвол судьбы, это ни разу не обрадовало, однако желающих сдаться в плен практически не было. По словам Щелчка, «препарировавшего» сознание нескольких отловленных вояк, из-за ментальных программ, отключивших им критическое мышление и страх смерти. Так что никакого ослабления накалов боестолкновений не было — каждый отдельно взятый противник сражался, даже будучи при смерти!

Увы, информацию о наличии этих самых «программ» защитники дворца получили от нашей группы только минут через двенадцать-пятнадцать после ракетной атаки, поэтому некоторое количество особо гуманных Конвойных, сотрудников других силовых структур и гражданских высокоранговых магов, примчавшихся защищать родовое гнездышко Волконских, либо погибло, либо получило тяжелые ранения. А потом у народа сорвало тормоза, и «гостей» стали уничтожать, как бешеных собак. Вернее, добивать на месте. При любой возможности. Ибо сражались САШ-евцы без дураков, то есть, умно, чертовски изобретательно и «бесстрашно». Что, с учетом их количества и наличия у каждого чрезвычайно большого объема артефактных боеприпасов, вылилось в одну огромную проблему.

Нет, подразделения столичного гарнизона, поднятые по тревоге сразу после обнаружения первых вторженцев, прибывали чуть ли не ежеминутно

и пытались заткнуть дыры в обороне, но размеры, особенности архитектуры и изобилие всевозможных фортификационных элементов превратили здание в один огромный многослойный воюющий пирог!

Мы тоже воевали. Первые минут сорок — более-менее ничего. В смысле, выносили относительно небольшие группы противников, что называется, в одну калитку благодаря неоценимой помощи Юргена, знаниям Вари и опыту старшей половины команды. А потом командование САШ-евцев доказало, что тоже ест свой хлеб не зря — шесть их рот, продвигавшихся в нашу сторону по разным этажам дворца, вдруг проделали альтернативные проходы и замкнули даже не кольцо, а сферу окружения. После чего начали перемалывать все, что в нее попало. При этом использовали не только ручные гранаты, гранатометы, портативные огнеметы, крупнокалиберные пулеметы с артефактными пулями и магию, но и мощную взрывчатку. Впрочем, к обрушениям отдельных комнат и коридоров мы адаптировались достаточно быстро. А вот глушение средств связи вышло боком уже минуте на четвертой — первое отделение первой роты, взявшее на себя роль головного дозора, завело нас в засаду, скрытую под высокоранговыми иллюзиями.

Шестеро подчиненных штабс-капитана Зеленцова погибли практически мгновенно, двоим оторвало ноги, а одному — руку. Досталось и нам — Иней поймал очередь из полутора десятков артефактных пуль, «высушил» резерв и оба накопителя в попытках удержать проседающую защиту, но не смог. Вот и обзавелся двумя дырками в левом легком. Чуть полегче зацепило Янку, Ику, Аямэ и Инну. А мне и Эиру чуть не оторвало головы касательными прилетами в тактические шлемы. Но пресс Щелчка, шарахнувшего по площади чуть ли не раньше, чем мы попали под огонь, подарил нам шанс, и мы им, конечно же, воспользовались: Суккуба и Барыня перекрыли выходы из ближайших комнат каменными стенами, матушка ударила ураганом вдоль коридора и сдула к чертовой матери и баррикаду, проявившуюся в момент падения иллюзии, и засевших за ней САШ-евцев, выжившие пластуны кинули им вдогонку ручные гранаты, целительницы рванули к раненым, а Наоки, Эиру, Кнут и я влетели в первый дверной проем, открытый нам Раисой Александровной.

Я пребывал в состоянии ледяного бешенства, поэтому, выйдя из скачка слева от мордастого Ледовика, ощущавшегося мастером-«двоечкой», сходу вложился в обезглавливание, прыгнул к «реактивному» Молниевику, как-то слишком уж шустро среагировавшему на наше «возникновение» в их рядах, ударом по основанию магазина задрал вверх ствол укороченного автомата, поворачивавшийся к Медовой Змеюке, и отправил каменный молот молний в Огневика, начавшего формировать какое-то плетение. Да, сбить — сбил. Но «реактивный», пребывавший в состоянии «замедления времени» посильнее моего, приложил меня мощнейшим электрошоком, чуть сократил расстояние и вложился в разряд.