Курс молодого бойца

С. Гуреев КУРС МОЛОДОГО БОЙЦА

Глава 1

Весна постепенно набирала силу. Природа расцветала на глазах, высасывая из земли скопившуюся влагу. Родная Российская армия тоже распухала, вбирая в себя всё, что не смогло откосить, вылетело из институтов или купилось на сладкие басни про офигенно замечательные Вооружённые Силы. Кузьма Иванович Соколов, восемнадцати лет от роду, ехал на тракторе и думал о грядущих переменах в собственной жизни. Впереди явственно маячила перспектива срочной службы. Вот только повестки до сих пор не приходили. А невеста с красивым русским именем Варя почему-то смотрела на него грустными глазами и периодически хлюпала носом.

От вялых размышлений о будущем его отвлекло странное серебристое пятно на дороге. Поначалу оно показалось похожим на большую каплю ртути. Потом — на космический корабль. Но по мере приближения пятно всё же оказалось серебристой иномаркой. Впрочем, между полем с капустой и коровьим пастбищем она смотрелась не менее диковинно.

Кузьма подъехал поближе и остановился. Сидящий на капоте иномарки молодой парень в ослепительно белом костюме неторопливо обернулся. На фоне пастбища он тоже выглядел не по-человечески стерильным. Прямо как пришелец. Если не с другой планеты, так уж из другого мира точно.

— Эй, земляк! — окликнул он Кузьму на чистом русском языке.

Тот немного подумал, заглушил двигатель и вылез из кабины.

— Эй, земляк! — снова позвал парень.

— Это вы мне? — на всякий случай уточнил Кузьма Иванович.

Он вообще уважал чёткость жизненной позиции. К тому же торопиться ему было некуда. А значит, к разговору с новым человеком следовало подойти основательно.

— А что, здесь до хрена народу? Помоги, трактор твой нужен… машину толкануть! — нетерпеливо рыкнул пришелец.

Кузьма Иванович подошёл поближе. Серебристая иномарка торчала на обочине трассы Махновка — Нижние Пузыри словно памятник павшим японцам. Или корейцам — для простого русского тракториста Соколова разницы не было. Он обогнул намертво вставшую машину и вежливо сообщил:

— Ни фига себе тачка… первый раз такую вижу… Моща…

— Моща. А аккумулятор сдох… — зло сплюнул парень в белом костюме.

Кузьма закончил обход достопримечательности и заглянул в открытое окно. Внутренности японского чуда потрясали не меньше, чем внешний вид. Ни в одном из колхозных тракторов ничего похожего на кожаный салон и бортовой компьютер не было и близко. Запах — и тот оказался несколько необычным для автомобиля.

— Она что, на спирту работает? — удивлённо спросил Кузьма Иванович.

— Это у меня брат на спирту работает… Уже третий день… — хмыкнул горожанин.

И действительно, на заднем сиденье тут же обнаружился источник запаха. Там мирно посапывал укрытый пиджаком гуманоид, пьянющий в слякоть. Зрелище не вызывало положительных эмоций. Тем не менее, согласно этикету деревни Нижние Пузыри, следовало проявить интерес:

— А что за праздник?

— В армию уходит. Дежурный объезд родственников… У тётки с дядькой отметились, щас к родителям, в город едем… Сам-то служил?.

— Нет… пока, — с лёгким сожалением сказал Кузьма.

Парень скептически скривил губу:

— Чё, косим?.

— Косят в городе, а мы тут сено заготавливаем… Повестки ещё не было, — с достоинством ответил лучший тракторист колхоза Кузьма Иванович Соколов.

Пришелец из другого мира, на поверку оказавшийся нормальным парнем, просто одетым в белый костюм, вдруг улыбнулся и похлопал Кузьму по плечу:

— Ты, главное, не переживай. Повестка, она как посевная… Хошь не хошь — придёт обязательно!.

Проводы человека в армию — ритуал неизменный. Где бы они ни происходили. В программу входит: много выпить и плохо закусить; прослушать басни побывавших ТАМ и горестный плач родственников по женской линии и, наконец, поверить в чьё-нибудь клятвенное обещание дождаться… Все остальные детали могут меняться согласно условиям сельской или городской местности.

Призывник Соколов традиции знал. Поэтому на первый этап проводов смотрел спокойно. Провожали его по-деревенски. То есть закусывали мутноватый самогон квашеной капустой, грибочками и салом. И пели песни под гармошку. Сам виновник торжества пил мало.

Поэтому к середине вечера окончательно окосеть не успел. Это было, конечно, заметно. Кому другому подобного вопиющего пренебрежения могли и не простить. Но Кузьму Ивановича в деревне уважали.

Во-первых, за умение управляться с любой техникой. Во-вторых, за сильный удар с правой. Ну и за рассудительность. Он и школу-то окончил с золотой медалью… Чего в Нижних Пузырях отродясь не случалось.

На пике застолья начались танцы. Гармонист виртуозно, хотя и заунывно, сделал: «А я и не знал, что любовь может быть жестокой…»

Народ перешёл к активным телодвижениям, понемногу забывая о причине торжества. Кузьма незаметно просочился между парами, ловко комбинирующими вальс с рок-н-роллом, и вышел в сени. В полутёмной прохладе его ждали. Красивая девушка с простым русским именем Варя ухватила Кузьму за руку и потащила на улицу. По дороге она тихонько всхлипывала и шептала:

— Кузя, не выдержу я два года… Ну не выдержу я, Кузя…