Куренёвская трагедия. Девятый вал шестьдесят первого года

Вдруг, краем глаза Рита заметила за окном какое-то движение. Тревога проснулась в ней раньше, чем картина оформилась в сознании. Люди, стоявшие на машинах, в панике бросались в воду, как крысы, покидающие корабль, и, барахтаясь, бежали к забору. Сердце пропустило удар – что-то происходит. Что-то серьёзное. Подняв глаза, Рита увидела, как на горизонте, в самом конце до боли знакомой улицы, стремительно вырастает нечто серое, огромное, как гора. Цементные столбы вдалеке обламывались и летели, будто спички; как катушки от ниток, кувыркались катушки с проводами высотой почти в человеческий рост, и всё это, гонимое мощью волны, двигалось в их сторону, касаясь неба.

Люди в автобусе закричали. «Водитель, откройте двери! Откройте двери!» Салон наводнила паника. Пассажиры рвались наружу, но двери завязли в тягучей глинистой массе, и водитель ничего не мог сделать, сколько ни пытался. Забор был так близко, до других людей, карабкающихся и плывущих к стадиону, можно рукой подать, но вокруг – железные стены. Мотор визжал и хрипел, вторя крикам людей, а навстречу им двигался тёмный вал.

В следующие секунды произошло сразу несколько вещей.

Крупный мужчина, стоявший впереди, схватился за железные двери автобуса и с нечеловеческой силой разжал их, шагнув наружу. Не раздумывая, словно повинуясь инстинкту, Рита выскользнула следом сквозь маленькую щель, которая тут же замкнулась у неё за спиной. Вязкая серая масса двигалась, и Рита оступилась, окунувшись в неё по самые плечи. Барахтаясь, Рита наконец восстановила равновесие и, преодолевая течение, стала идти к забору, где уже висели на прутьях другие люди.

«Атомная война, – казалось Рите, пока вал становился всё выше, – это конец». Она зацепилась за прутья забора, не помня, как взбиралась на его основание. Папка со мгновенно намокшими тетрадями и библиотечными нотами осталась погребена где-то на дне. Судорожно цепляясь, Рита пригнула голову к забору и зажмурилась. «Это конец, – казалось ей. – Сейчас это рухнет на нас – и всё». Но когда она открыла глаза, вынырнув из пульсирующей темноты, перед её взором предстала церковь, прямо на склоне горы за стадионом.

И в голове возникла только одна мысль: «Господи, спаси».

Краем глаза Рита уловила движение – люди слева от неё боком продвигались по забору, перебирая прутья и перелезая через широкие белые столбы, выше и выше, по направлению к горке. Сбросив оцепенение, Рита поспешила за ними. Прут за прутом, шаг за шагом, один столб за другим, держась за предыдущий прут и делая широкий шаг над густеющей жижей, пока нога наконец не утвердится на камне. Узкая юбка сковывала движения, но Рита как будто не замечала и продолжала двигаться, не останавливаясь ни на секунду, и не зная, дошла уже до них волна или нет.

Остановилась она только раз, когда воздух прорезали нечеловеческие крики, ножом вонзившись в самое сердце. Резко обернувшись, Рита увидела, как в небо поднимается чёрный столб дыма, и автобус, в котором она была меньше минуты назад, охвачен огнём.

Внутри неё всё разбилось и рассыпалось на куски, но тело безотчётно продолжило двигаться дальше, машинально переступая столб за столбом, шаг за шагом, унося её всё дальше от разверзшегося ада. Перед глазами мелькали прутья, серая жижа, знакомые деревья где-то за стадионом. За забором, влекомый течением, проносился мужчина. Его голова, вся в грязи, то появлялась на поверхности, то исчезала в потоке.

Наконец, Рита добралась до места, где реки почти не осталось. Вся дрожа, она слезла с забора, и под ногами, жадно покрыв щиколотки, чавкнула густая кашица. Немного пройдя наискось, вдоль забора, Рита обернулась, окинув взглядом залитую улицу, оставленную позади. Навстречу ей по горе поднимались женщина и две девочки, на вид почти старшеклассницы, перепачканные с головы до ног. У женщины обгорели передние пряди волос, девочки казались невредимыми. Возможно, они выбрались из автобуса? А катится ли ещё та волна или уже прошла за её спиной?

На дороге затянутые по самые окна стояли трамвай и десятки машин, не в силах сдвинуться с места.

«А как же Аля? – в голове у Риты беспомощно метались мысли. Ей вспомнилось, что сестра должна была везти сына в детский сад. – Как она, проехала или нет?.. А вдруг они с Валериком в этом трамвае?» Она вот-вот вылезла из ледяного болота, но только сейчас её тело сковало холодом.

И тут, как-то совершенно внезапно, по ту сторону дороги пронзительно взвыла и начала носиться кругами собака. На улице вдруг потемнело, мгновение – и только доски взлетели вверх. Над волной поднялся столб серой пыли, а лавина хлынула вниз по улице, унося с собой то, что осталось от одноэтажного дома.

Рита брела вдоль дороги, как ожившая статуя. Наверху тротуары уже были сухими, и случайные прохожие с удивлением замечали перемазанных людей, неизвестно откуда возникающих на горе.