Куратор

– Просто чудо, что тебя не укокошили раньше! Ты был упертый мальчишка и упертый мужик, а теперь ты упертый труп! Посуду ты делал недурную, но манеры у тебя безобразные!

– Недурную?! Ты пойди найди лучше!

– Не дам я тебе смертельного салата, Чара! Вдруг он тебе понравится. А теперь я пойду и попрощаюсь!

– Я сказал, ты поднимешься на корабль, вонючий старый зассанец! – Йовен указал на корабль у себя за спиной.

– Ладно, черт с тобой! – рявкнул Гроут. Йовен выдохнул. – Вот только попрощаюсь.

Δ

В салуне Редмонд повелительным жестом указал на хозяйку с черно-серебряной гривой и объявил, что все арестованы по подозрению в скупке краденого. Двое забулдыг у прилавка продолжали безразлично тянуть пиво, но хозяйка выбежала из-за стойки с опасного вида палкой с двумя гвоздями на конце. Новоиспеченный сержант ткнул ее под дых стволом карабина, и она рухнула на пол, усыпанный раздавленными устричными раковинами.

Салун представлял собой жалкую дыру. Воздух был невыносимо спертый, свет тусклый, нога тонула во всякой дряни, как в трясине, а потолок оказался настолько низким, что сержант едва не задевал о него макушкой. Двое пьяниц, раздувшихся, как жабы, и вдвое безобразнее жаб, выглядели так, будто их придется перелить в подходящие резервуары, чтобы куда-то транспортировать. Они обернулись на своих высоких стульях и осоловело уставились на происходящее, пристроив пивные кружки на огромные животы. Редмонду было противно даже думать, откуда у них в волосах комки застывшего воска.

– Вы в порядке, мисс? – осведомился сержант, подавая руку хозяйке, чтобы помочь подняться.

– Конечно, я в порядке, – ответила она и треснула по протянутой руке Редмонда. – Ты меня врасплох застал, только и всего. Не ожидала от человека в военной форме такой трусости.

Она была миниатюрная женщина с худым гордым лицом.

– Полноте, мисс, – сказал Редмонд. – Вы мне в мамаши годитесь, а я вам в сыновья.

– Лучше всего тебе отвалить отсюда, не теряя времени, – насмешливо улыбнулась хозяйка, будто это сержант лежал на полу, а она стояла с винтовкой. – Сейчас вернется Гроут, и будет тебе туши свет. Он набьет тебе рот таким, что тебе не понравится, мальчик мой, и не отпустит, пока не прожуешь.

Один из забулдыг слез со стула и помахал огромной пьяной ручищей.

– Гроут не такой человек, чтобы с ним не считаться, джентльмены. У него взрывной характер…

В этот момент его штаны, лишенные ремня и подтяжек, соскользнули с бедер и упали к щиколоткам, выставив на обозрение серое исподнее и голые ноги.

Второй пьяница застонал, будто имя Гроута причиняло ему мучительную боль.

Оба солдата Редмонда поглядывали на своего сержанта, слегка струхнув перед этим Гроутом со зловещей репутацией.

– Что еще за Гроут, черт побери? – спросил Редмонд, тоже начиная нервничать. – Если он попробует оказать сопротивление, я вставлю вот этот ствол ему в ухо и украшу здешние стены его мозгами!

Уличная дверь за его спиной открылась, и Редмонд, обернувшись, увидел, как в салун входят старухи-репортерки, с хрустом давя устричные раковины.

– Леди, – сказал сержант, едва сдержав раздражение от неожиданной перспективы выслушивать новую порцию чепухи и от души пожелав Ван Гуру гореть в аду за это несуразное поручение, свалившееся на голову ему, Редмонду, – если вы соблаговолите обождать с Мюрадом еще несколько минут…

Δ

Эдна подняла пистолет. Первая пуля попала Редмонду под правый глаз, вторая ткнулась в середину груди, опрокинув его на пол.

Одновременно Берта убила второго за сегодня человека, выбрав в мишени солдата, стоявшего на расстоянии вытянутой руки от местных забулдыг. Ее пуля попала солдату в позвоночник, отбросив на стойку. Солдат, мягкий, как тряпичная кукла, боком сполз на пол и рухнул лицом в мотню штанов Марла, как в гамак.

Оставшийся солдат перепрыгнул через барную стойку, но обе старухи выстрелили в него прежде, чем он успел укрыться, и изрешетили крупнокалиберными пулями, которые прошили его навылет и разнесли несколько бутылок. Солдат рухнул вместе с полками, перебив оставшиеся бутылки.

Берта положила ридикюль на стол Гроута и начала перезаряжать пистолет.

Эдна прицелилась в Марла.

– Ну, не так же, – взмолился Марл, обеими руками указывая на свои драные подштанники и мертвеца, лежавшего у него между ног, но Эдна все равно выстрелила Марлу в сердце.

Δ

Йовен кричал Гроуту, что на него тошно смотреть, что его замшелые кости держит вместе только его ослиное упрямство, что он настолько вонюч и неопрятен, что даже выпущенные из кишечника газы брезгуют находиться рядом с ним, что он так несносен, что его истинное призвание быть чирьем на заднице сборщика налогов, но, говоря все это, Чара без надобности золотил лилию: Гроут еще хуже, и гораздо хуже.

– Да, у меня есть свои недостатки, но я никогда и не спорил, – нехотя признал он.

Δ

Крошечный розовый флаг свисал с губы сержанта. Рэй догадалась, что это часть откушенного языка. Сержант лежал на спине совсем рядом, повернув голову и глядя на Рэй невидящими глазами.