Купол раздора

Склад, наконец, оказался за их спинами. Впереди место, чтобы укрыться — массивые бетонные блоки. Здание, которое они покинули, было таких исполинских размеров, что могло бы послужить пристанищем Гулливера. Теперь оно возвышалось над ними. А выше звездное небо, все в бриллиантах. Увы, нет возможности ими вдоволь полюбоваться, ведь сейчас надо все время оглядываться и быть настороже. А жаль… Здесь тихо, где-то вдали в поле чирикают сверчки или кузнечики. Деревьев не видно, одна степь кругом.

Пока Паша, будучи ведомым опытным командиром, мог позволить себе понаблюдать за окружающим пейзажем, Трофим был так сосредоточен, что, наверное, не заметил бы сейчас ничего из окружающей среды, даже если бы они на Марсе очутились. Он следил за наличием постовых, пристально изучал высокий забор с колючей проволокой. План в его голове готов.

Вот они поползли по-пластунски к высокому забору. Он, слава Богу, был не под напряжением и сделан из металлической сетки, а потому они проделали в нем дыру с помощью кусачек, которые были припасены с собой на подобный случай. В момент, когда металл трескался и все ближе становилась свобода, их сердца бешено стучали, будто они были заняты разминированием бомбы, да причем такой, от которой зависит жизнь не только их, но и миллионов других. Трофим отогнул металл и, пропустив вперед всех остальных, последним покинул территорию вражеского склада.

Им самим не верилось, но перед ними степь. Запах полевых цветов, скрежет лапок кузнечиков, синее ночное небо, подсвеченное луной. Это новый мир. Пока еще он ничем не отличался от всего того, к чему они привыкли дома. Тот же воздух, земля… И враг за спиной. Они проверили, заряжено ли оружие, переглянулись и отправились вслед за своим командиром.

Идти через степь опасно, потому решили двигаться вдоль дороги, перемещаясь между кустами. Леша взглянул на небо, запрокинув сильно голову:

— Большая медведица!

— Леша, пойдем, не время отвлекаться, — пропыхтел Трофим.

— Машина! — закричал Константин Иванович, увидев свет на дороге. — Грузовик! Ложись, быстро!

Яркий блеск фар испортил всю романтику этого вечера под звёздным небом в новой стране. Они все лежали в траве, спрятаться толком негде. Грузовик стремительно приближается. Не к добру. Трофим слегка поднял голову, чтобы осмотреться. Пулемет загрохотал. Подобно грому среди ясного неба он начал перемалывать землю. Трофим закричал:

— Всем открыть огонь по противнику и двигаться назад! Там овраг! Огонь!

Их автоматные пули в этой неравной дуэли пытались сделать свое дело. Паша выпалил всю обойму в направлении огня, изливающегося из дула вражеского пулемета. Тщетно. Видимо, броня. Трофим кинул гранату. У всех зазвенело в ушах, дым повалил. Пулемет смолк.

— Все за мной! — закричал командир. — Бегом к тому оврагу. Огонь на ходу по противнику! Леша! Вставай! Вставай!

Командир отряда стоял и пытался подать руку своему товарищу Леше, но тщетно. Дыхание Алексея остановилось минуту назад. Взгляд Трофима состоял из ужаса и желания не верить в то, что он лицезреет. Паша и Константин Иванович вскочили, бросились к командиру, продолжая периодически стрелять в сторону противника. Полетела еще одна граната, и снова стихло.

— Пойдем, ты ничем не поможешь, — пытался привести в чувство Трофима Константин Иванович, держа его за плечи. — Мы еще тут, мы еще живы, и ты! От нас все зависит!

Их глаза встретились, а Пашин взгляд в тот момент упал на Лешу, этого доброго, рыжего, вечно улыбающегося душу компании. Он видел смерть не в первый раз, но не мог и не хотел к этому привыкнуть.

После повисшей паузы из грузовика с криком выбежали двое бойцов с автоматами и с криками, начали палить. Град пуль пролился, подобно дождю. И в свете единственной горящей автомобильной фары, можно было лицезреть страшное. Константин Иванович, в попытке поднять пистолет, рухнул с черной пулей во лбу. Другая пронзила Павла, и оба рухнули на землю. Грудь Трофима, получая очередной удар, вздрагивала, но он стоял какое-то время, затем упал на колени и лишь когда стих мерзкий стрекот автомата рухнул лицом о землю. Командир пал последним. Большая медведица все так же ярко светила и смотрела на наш страшный мир невозмутимо. Кузнечиков снова стало отчетливо слышно. Степь живет.

Через пять минут к месту прибыл черный внедорожник. Из него вышли несколько человек, между военными и ними зазвучала шумная брань. Несколько минут, пара звонков. Трупы обыскали, документы не нашли. Тела были бесцеремонно сброшены в овраг, будто это не люди, а мусор. Лопаты зашуршали землей. Солдаты не сильно старались, и как только поняли, что тела уже не видно, бросили инструменты, перекурили и, вздохнув глубоко, удалились. Опять тишина. Хищная здоровая птица где-то далеко спустилась вниз, схватила свою жертву и унеслась ввысь.