Куница Том 5

— Это не шутка, капитан. Мы были правы. Подлодка всплыла для встречи с грузовым кораблём. Но на корабле я не встретил ни англичан, ни немцев, ни каких-либо европейцев вообще. И говорили они на неизвестном мне языке.

— Но это… — морской офицер нахмурился. — А как они выглядели?

Мартен не стал отвечать, он просто показал. Сосредоточился и создал проекцию.

— Американец? — капитан удивился. — И много их было на корабле?

Мартен заинтересованно посмотрел на капитана.

— Весь экипаж. Значит, это — житель американской колонии?

— Да, Ваша Светлость. Мы заходили в их порты, общались с туземцами. Непривычно выглядят, говорят с акцентом, но то же самое можно сказать о любой колонии.

— И что вас так удивило в факте экипажа из американцев? — спросил Дмитрий.

— Да то, что у них нет разрешения на собственные корабли.

— Однако корабли у них есть. И не только грузовые. Меня обстреляли с боевого корабля, предположу, что крейсера.

— Этого не может быть!

Мартен вопросительно изогнул бровь.

— Вы сомневаетесь в моих словах? Или в том, что я правильно понял увиденное?

— Ваша Светлость! — капитан и не думал тушеваться. — Законы Священной Римской Империи строги в этом отношении! Британцы ревностно защищают свои морские привилегии! Максимум, на который может рассчитывать колония — патрульный катер. Всё, что плавает, имеет пушку или торпеду — уже часть флота, и может быть только временно предоставлено колонии. А значит, на судне будет экипаж военно-морского флота, то есть как минимум половина офицеров — британцы. Крейсер у колонии — нонсенс!

Спич не возымел на генерал-губернатора заметного эффекта.

— А грузовое судно? — спросил Мартен.

— Тоже есть тонкости. Штурман — всегда британец. А корабельный врач — обязательно европеец из титульных наций.

— Спасибо за консультацию, Антон Тимофеевич. Возвращаемся.

Глава 33

Российская Империя. Железная дорога

Февраль 1984 года

Максим остановил поток воды, и душ перестал заглушать мерное постукивание колёс. Волконский посмотрел в зеркало. Раны уже затянулись, но ещё остались шрамы, придававшие мускулистому телу брутальности. Улыбнувшись, Максим прошёл в узкое, хоть и богато обставленное купе, чтобы неспешно одеться. На столе лежал футляр, в котором покоился артефактный клинок. Максим то и дело косился на него. Одевшись, князь открыл футляр и погладил рукоять. Удовлетворившись этим, князь покинул купе.

В вагоне-ресторане Максим присоединился к остальным. Слава сидела за отдельным столиком, прикрыв глаза и расслабившись в кресле. За основным столом сидели Шемякин, Доброславова и Тихомирова. Бойцы Волконских в количестве четверых, при оружии, заняли самый дальний столик в другом конце вагона и выполняли роль охраны.

— Вы выкупили два вагона? — спросил Волконский, присаживаясь за общий стол.

— Ага, — подтвердила Людмила, — По документам здесь едут какие-то дворяне, возвращаются из санатория.

— Мы в розыске? — спросила Ольга.

Максим отрицательно покачал головой.

— Нет. СКАПы поймали и наказали демонопоклонников, проблема решена, всем радоваться.

— Это точно? — нахмурилась Тихомирова.

Волконский кивнул.

— Наш человек уверял, что да. Все мероприятия свёрнуты. Бойцы, оставшиеся в живых, вернулись в лагерь и спешно собирались.

— Ещё бы они спешно не собирались, — проворчал Михаил. — У местных к ним есть много интересных вопросов.

— Значит, всё же покушение, — вздохнула Тихомирова.

— А ты думала, они по ошибке войну в горах устроили? — хмыкнула Слава.

Ольга бросила на девушку испепеляющий взгляд, но Максим заговорил первым.

— Не ссорьтесь, мы в одной команде. И Слава, мы только что побывали в стрессовой ситуации. И далеко не все из нас способны бежать на танк, когда он по тебе стреляет.

— Это был не танк, князь, — поправила Слава.

— Ты бы пережила попадание снаряда?

— Одного — почти наверняка, — подтвердила девушка.

— А Ольге хватило бы удачной пули или осколка. Поэтому, пожалуйста…

Максим замолчал. Слава вздохнула, открыла глаза и посмотрела на Тихомирову.

— Княжна, прошу прощения. Без обид.

Максим перевёл выразительный взгляд на Ольгу, та кивнула:

— Извинения приняты. Без обид.

— Касательно покушения. Совсем расслабляться я не советую. Но активного преследования почти наверняка не будет. Впрочем, это и так очевидно, ведь мы…

В вагон вошла Кэтино. Максим замолчал и проследил, как грузинка прошла и села за общий стол.

— Вы решили остаться с нами? — спросил Волконский.

— Это было очевидно, когда я поднялась в вагон вместе со всеми, — отозвалась мрачная Кочакидзе.

Максим мягко улыбнулся.

— Кэтино, я говорю не о свершившемся факте, а о мотивах, вас на этот поступок подтолкнувших.

— Вы убедились, что за смертью Павла и Бориса стоит один из Романовых. И вижу, никакого удивления ни у кого этот факт не вызывает.

Слава поднялась и встала у общего стола.

— Расклад, девочки, такой.

Проигнорировал взгляды Ольги и Кэтино, Слава начала рассказывать.

— Дмитрий Мартен получил видение будущего. Несколько десятков лет войны между двумя империями.

— Это невозможно! — вставила Ольга.