Кумите

— Да, это правда.

— И она прикована к кровати?

— Она парализована.

— Ей ведь необходима операция, а операцию за границей ты не мог оплатить.

— Не мог. И даже сейчас ста тысяч на это не хватит. Операция стоит намного дороже. Я узнавал.

— Так вот. Совсем недавно у нас в городе открылась новая частная клиника. Возглавляет ее один очень известный профессор, хирург, мой друг. Он недавно вернулся из Германии, чтобы открыть здесь свою частную клинику. Он специализировался на операциях на позвоночнике, именно таких, какая необходима твоей матери.

— Откуда вы знаете?

— Я не знаю. Ты сам можешь все узнать.

— Я вас не понимаю.

— А между тем все очень просто. Под свою клинику он купил целый санаторий и очень хорошо оборудовал помещение. Кроме таких травм, его клиника будет специализироваться еще на пластической хирургии. Он обустроил самую современную операционную, оснащенную лучшей техникой. Конечно, там безумные цены, не меньше, чем в Германии. И все места в этой клинике были заняты еще заранее, до ее открытия. Но если я его попрошу, он возьмет твою маму вне очереди и проведет такую операцию. И это будет стоить тебе сто тысяч, те твои сто тысяч, которые ты выиграл. Подумай. Риск невелик, она ничем не рискует, ты тоже, но в случае успеха твоя мама снова начнет ходить. А для меня это будет единственное доброе дело, которое мне зачтется. Так что подумай. Я могу все устроить.

Сергеев молчал, ни в силах ничего сказать от целого вихря нахлынувших на него чувств. Мама! Его мама будет ходить! Разве не ради этого он дрался на ринге, как зверь, и провел свыше четырехсот боев? Разве не ради этого рисковал своей жизнью? Мама снова будет ходить! Ад закончится! Она встанет на ноги и сможет жить нормальной жизнью! А когда это произойдет, он уйдет из спорта. Тетя Вера упрекала его в том, что он совершенно не заботится о матери. И вообще не думает ни о ком, кроме себя! Теперь он сможет доказать, что это неправда! И ради мамы он буквально готов на все!

Юрий вопросительно поднял глаза на Масловского. Тот понял его без слов. Быстро подскочил к столу и вытащил какую-то цветную брошюрку в очень красочной и яркой обложке.

— Вот их проспект. Здесь адрес и фамилия профессора. Поезжай и прямо скажи, что от меня. Как только станешь подъезжать, сразу увидишь вывеску: «Лечебно-оздоровительный центр «Благоденствие». Частная клиника хирургии». Поедешь?

— Поеду.

— Пожалуйста, потом позвони и скажи, что ты решил. Если твой ответ будет положительным, я завезу деньги, и мы все оговорим — в смысле, когда будем твою маму перевозить.

— Почему вы это делаете?

— Я же сказал: хочу совершить хотя бы одно доброе дело. Чтобы было с чем идти на тот свет.

Через несколько секунд Сергеев уже сидел в машине и мчался по крутой дороге за город, выжимая максимальную скорость из своего непривыкшего к большим гонкам автомобиля.

Санаторий находился за городом, возле моря. Место было роскошным, и он подумал, что там должно быть особенно хорошо летом, когда тепло. Белые корпуса санатория представляли собой несколько невысоких зданий. Все помещение было огорожено литой чугунной решеткой. С узкого поворота, еще только подъезжая, Юрий увидел огромную вывеску над входом: «Лечебно-оздоровительный центр «Благоденствие». Частная клиника хирургии». Ворота были закрыты. В специальной выемке виднелась кнопка звонка. Юрий нажал. Сработало переговорное устройство.

— Добрый день. Рады вас приветствовать, — проговорил мелодичный женский голос. — Чем мы можем помочь?

— Я хотел бы видеть профессора Белянина.

— Как вас представить?

— Скажите, что я от господина Масловского.

— Пожалуйста, проходите.

Ворота щелкнули, и Сергеев очутился в красивом саду, в котором росли вечнозеленые сосны и пихты. К белому дому в глубине сада вела широкая, обсаженная кустами аллея. Идеальная чистота этого места радовала взор.

На пороге дома его уже ждал пожилой мужчина представительной наружности, такой, каким должен быть настоящий профессор медицины — в белом халате и шапочке, словно только что отошел от постели больного. Он поздоровался с Юрой за руку и сказал:

— Вы господин Сергеев? Евгений Леонидович только что мне звонил. Пожалуйста, давайте побеседуем у меня в кабинете, а потом я покажу вам нашу клинику.

Подчиняясь этому мягкому вежливому голосу, он вошел внутрь. Первое, что бросалось в глаза, была невероятная роскошь внутреннего убранства. Кабинет профессора был обставлен так же роскошно — только добавляла серьезности большая этажерка с книгами. Вторым была потрясающая безлюдность и тишина. Вокруг не было ни одного лишнего звука.

— Вас удивляет наша тишина? — спросил профессор, как только они устроились: врач за столом, Сергеев — на бархатном полукресле напротив.

— Какая-то необыкновенная безлюдность.