Кумир

— На поспешно созванной сегодня утром пресс-конференции вице-президент Дэниел Истмен бросил поразительный по нынешним временам вызов президенту Бейкеру, что поистине беспрецедентно для американской политической истории,— начинает Андрэа Митчелл.

Далее следовал кусок из выступления самого Истмена:

— Я направляю сегодня это письмо члену палаты представителей — ее спикеру О'Доннеллу, чтобы потребовать от него и лидера большинства в сенате Лютера Гаррисона образовать Совместный комитет по независимому расследованию дела об убийстве полковника Октавио Мартинеса. Наряду с этим я также требую, чтобы конгресс рассмотрел то преступное, безнравственное затягивание "рассмотрения" этого страшного преступления, которое, по существу, является обструкцией со стороны нынешней администрации…

Салли покачала головой и невольно усмехнулась. Она вспомнила Истмена, стоявшего на трибуне с увеличенным изображением печати вице-президента Соединенных Штатов, с поднятой над головой рукой, сжимавшей конверт, где лежало письмо. Все это было похоже на абсурдную дешевую мелодраму. Явную и неудачную попытку сыграть на чувствах толпы, возмущенной убийством, а заодно и поживиться за счет популярности Терри Фэллона.

Голос Андрэа Митчелл между тем продолжал:

— Вице-президент также заявил, что, по его сведениям, убийство агента секретной службы Стивена Томополуса, совершенное вечером в четверг в номере фешенебельной гостиницы "Четыре времени года", является частью хорошо скоординированной кампании, направленной на то, чтобы замять дело и направить расследование по ложному следу. В настоящее время ФБР включилось в розыск его убийцы. Полиция округа Колумбия только что распространила составленный по словесным описаниям портрет женщины, которую видели в обществе Томополуса в баре гостиницы незадолго до его убийства. Это блондинка, типичная представительница белой расы, рост пять футов шесть или восемь дюймов. Возможно, проститутка.

К сожалению, ни спикера О'Доннелла, ни лидера сенатского большинства Гаррисона нам не удалось застать на месте, и мы не смогли узнать их мнение…

Салли опустила трубку. С нее было довольно и того, что она услышала. Казалось, у нее остановилось сердце.

20.10.

Сэм Бейкер сидел за кофейным столиком в Овальном кабинете напротив Терри Фэллона, живого воплощения техасского чуда, что началось в муниципалитете Хьюстона и докатилось до самого порога Белого дома. Бейкер отдавал себе полный отчет в том, что их нынешняя беседа — наиболее ответственная из всех, которые он когда-либо вел. Ведь от того, что будет сказано в течение нескольких ближайших минут, может зависеть судьба президентства в Соединенных Штатах. И на ближайшие четыре года, и на восемь лет после этого срока.

Фэллон, худощавый, приятной наружности, был одет аккуратно и достаточно традиционно. Темно-синий костюм, белая рубашка, неброской расцветки галстук. Бейкер отметил про себя его открытую улыбку, упрямые скулы и густые волосы. Внешний вид не выдавал, впрочем, никаких секретов, если не считать того, что Терри осторожничал при ходьбе, явно щадя свою рану в правом боку.

— Я знаю, что спикер палаты обращался к вам с просьбой относительно вашей готовности занять определенный пост,— начал Бейкер.

— Да, это так.

— И вы думали над его предложением?

— Я сказал ему, что отвечу, когда будет на что отвечать.

Сэм Бейкер налил еще по одной чашечке кофе.

— Так вот, Терри… Вы позволите мне называть вас по имени? Сейчас появилась вероятность, что нам с вами придется работать вместе. Тогда я подумал, что не мешало бы нам двоим встретиться и обменяться кое-какими соображениями.

— Я тоже хочу этого.

— Я восхищаюсь тем, что вы говорили по поводу Центральной Америки. Тем, что вам удалось сделать. Но я, к примеру, ничего не знаю о том, как вы относитесь к Субик-бей [113]. Или Кандагару [114]. Или к резолюции ООН под номером 242 [115].

Сэм Бейкер откинулся на спинку кресла, держа в руках чашку кофе и выжидая, что скажет Терри Фэллон. Тогда будет видно, насколько хорошо он подготовил свое "домашнее задание".

— Ну, в общих чертах, если вы позволите,— перешел тот к ответу на вопросы "учителя".— Я выступаю за односторонние действия там, где не срабатывает взаимодействие с нашими союзниками и торговыми партнерами. Полагаю, что если вы примените подобный подход, то поймете мою склонность к проведению активной политики. В любом регионе, где наши интересы поставлены под угрозу или ущемлены.

Сэм Бейкер внимательно слушал и не менее внимательно изучал своего собеседника. Ему не приходилось ломать голову над вопросом, почему этот обращавший на себя внимание молодой человек до такой степени покорил "масс медиа" и американскую публику. Он умел говорить, был уверен в себе и находчив.