Кумир

Я видела, как он снует туда-сюда между низкими столиками в лобби, убирая чашки и стаканы. Его быстрые ловкие движения немного отвлекли меня от мрачных мыслей, которые одолевали по пути сюда. Говорят, есть пять стадий принятия неизбежного. Я попыталась вспомнить, что за чем шло. Точно начиналось с отрицания. Но отрицать, что Тони приехал в Москву, было глупо, отрицать, что я сама все-таки согласилась помочь ему – еще глупей. Возможно, совсем глупо то, что я сделала это, чтобы позлить Сашу, но признаваться в этом даже самой себе я пока не хотела. Что там дальше, гнев, торг и депрессия? Ну, впадать в депрессию я не собиралась, торговаться тоже не было смысла. А вот гнев… мне кажется, я злилась постоянно. И на Тони (какого черта он творит?), и на Сашу (почему ему плевать, что его невеста будет проводить время с бывшим парнем?), и на себя (почему я такая бесхребетная и не послала этих голливудских гостей куда подальше?).

– Улиана, – услышала я и подняла взгляд.

Тони стоял передо мной в бежевых брюках и белой футболке. Его руки были спрятаны в карманах, а смотрел он на меня так, словно ждал, что я сейчас начну швырять в него посуду. Что ж, иногда мне хотелось. Он сделал шаг мне навстречу и снова повторил мое имя:

– Улиана.

Зачем, зачем он это делает? Так он называл меня в те редкие минуты, когда я думала, что что-то значу для него. Эти моменты можно было пересчитать по пальцам одной руки. Когда приглашал к себе, когда первый раз поцеловал, когда… Нет, я не буду вспоминать, все прошло, все изменилось. И я изменилась. Тогда почему я сейчас как загипнотизированная смотрю в его глаза и ничего не могу поделать со своим волнением?

Тони сел напротив и улыбнулся мне как старой знакомой, которую он невероятно счастлив встретить.

– Привет, – сказал он по-русски с заметным акцентом.

– Привет, – эхом отозвалась я тоже на русском. Нет, это все дурная затея. Я не смогу абстрагироваться, я не смогу забыть то, что было между нами, я не смогу быть просто переводчиком при голливудской звезде.

– Я очень рад тебя видеть – Тони вернулся к родному английскому.

– Я тоже рада встрече, – на автомате я повторила дежурную вежливую фразу, заученную еще в школе. «Nice to see you» – «Nice to see you, too». Это ведь ничего не значит на самом деле.

Я не знала, что мне говорить и как себя вести. Как будто и не было тех двух лет, что разделяли нас, как будто не было тысяч километров и Тихого океана между нами, как будто я снова влюбленная в него по самые уши фанатка. Но, к счастью, Тони оставался собой – для него никогда не было проблемой, о чем говорить, даже в самых неловких ситуациях.

– Как ты? Все хорошо? – спросил он.

– Да, я в порядке, спасибо.

– Я очень рад, что ты согласилась побыть моим гидом в Москве, – он улыбнулся. А я подумала, неужели он правда не понимает, что фактически вынудил меня? В ответ я просто кивнула. – Помнишь, ты предлагала?.. Вот я и решил воспользоваться твоим щедрым предложением. Персональный гид по Москве, да еще и человек, которого я хорошо знаю, – кажется, я сорвал джекпот.

Он издевается? Использовать против меня нашу старую переписку, когда я была наивной дурочкой, верящей в сказки, было совершенно нечестно. Но вместе с тем Тони говорил так искренне… Я открыла было рот, чтобы возразить ему, но тут к нам подошел Марк, и я почувствовала, как расслабляюсь. Марк – мой гарант надежности, моя страховка, что Тони будет вести себя прилично и по-деловому.

– Джулс, рад видеть тебя. – Я чуть приподнялась, и он поцеловал меня в щеку.

– Марк. – От Тони не укрылось, что его брата я была рада видеть намного больше, чем его самого, и он бросил на него сердитый взгляд.

Марк сел рядом с братом и передал мне папку с распечатанным расписанием Тони и всей группы. Впрочем, мой календарь в телефоне уже пестрел записями о встречах, экскурсиях, хранил номера телефонов, которые могут понадобиться. Снова подошел официант, и я спросила у мужчин, не хотят ли они чего-нибудь. Оба попросили воды, и официант убежал.

Пока я изучала новую выкройку моей жизни на ближайшую неделю, они осматривались. Краем уха я слышала, как Марк назвал отель шикарным, а Тони пожаловался, что вид из его окна всего лишь на внутренний двор.

Дни Тони были расписаны по часам. Особенно те, на которые были запланированы мероприятия: автограф-сессия, премьерный показ, интервью для журнала о кино и поездка на радиостанцию. Почти каждый день что-то да было намечено. Кроме расписания Тони, Марк также предоставил мне информацию обо всей съемочной группе, которая приехала с ним вместе. В те дни, когда Тони и Эшли разделялись, с ней должен был находиться другой переводчик.

– Мне проводить обзорную по Москве всей команде? – спросила я. – И кстати, где они? Я думала, мы познакомимся сегодня…

– Для группы нанят отдельный гид. Ты работаешь только со мной, – Тони улыбнулся. – Ты ведь не против? Мы же старые друзья…

Вот ведь говнюк. Я сощурилась: чего он добивается? Но вслух ничего не сказала и повернулась к Марку.