Кулл беглец из Атлантиды (ЛП)

Делкарт спрятала своего скакуна в разрушенном летнем домике и, усевшись на потрескавшийся мраморный пол, приготовилась ждать. Поначалу все было неплохо. Нежный летний закат заливал землю, смягчая все пейзажи своим мягким золотом. Зеленое море вокруг нее, расцвеченное белыми отблесками, которые были мраморными стенами и осыпающимися крышами, заинтриговало ее. Но когда наступила ночь и тени слились, Делкарт начал нервничать. Ночной ветер нашептывал ужасные вещи сквозь ветви, широкие пальмовые листья и высокую траву, а звезды казались холодными и далекими . Легенды и предания вернулись к ней, и ей показалось, что сквозь биение своего колотящегося сердца она слышит шелест невидимых черных крыльев и бормотание дьявольских голосов.

Она молилась за Миднайт и Далгара. Если бы Кулл увидел ее тогда, он бы не подумал ни о ее странной глубокой натуре, ни о признаках ее великого будущего; он увидел бы только испуганную маленькую девочку, которая страстно желала, чтобы ее взяли на руки и нянчили.

Но мысль об отъезде никогда не приходила ей в голову.

Казалось, что время никогда не пройдет, но каким-то образом оно прошло. Наконец слабое свечение обозначило восход луны, и она знала, что час близок к полуночи.

Затем внезапно раздался звук, который заставил ее вскочить на ноги, ее сердце подскочило к горлу. Где-то в предположительно пустынных Садах тишину разорвал крик и лязг стали. Короткий отвратительный крик заставил кровь застыть в ее венах, затем наступила тишина, окутанная удушающим саваном.

Далгар–Далгар! Эта мысль молотом стучала в ее ошеломленном мозгу. Ее возлюбленный пришел и напал на кого–то одного–или что–то - мужчину или?

Она выскользнула из своего укрытия, прижав одну руку к сердцу, которое, казалось, вот-вот разорвется сквозь ребра. Она прокралась по разбитой мостовой, и шепчущие пальмовые листья коснулись ее, как призрачные пальцы. Вокруг нее лежала пульсирующая бездна теней, вибрирующая и живая от безымянного зла. Не было слышно ни звука.

Впереди маячил разрушенный особняк; затем беззвучно двое мужчин преградили ей путь. Она вскрикнула один раз, затем ее язык оцепенел от ужаса. Она попыталась убежать, но ее ноги не слушались, и прежде чем она смогла пошевелиться, один из мужчин подхватил ее и зажал под мышкой, как будто она была крошечным ребенком.

“Женщина”, - прорычал он на языке, который Делкарт едва понимал и в котором узнал верулианский. “Одолжи мне свой кинжал, и я–”

“У нас сейчас нет времени”, - вмешался другой, говоря на валузийском языке. “Бросьте ее туда вместе с ним, и мы прикончим их обоих вместе. Мы должны доставить Гонду сюда, прежде чем убьем его – он хочет немного допросить его.”

“Бесполезно”, - прогрохотал верулианский гигант, шагая вслед за своим спутником. “Он не хочет говорить – я могу тебе это сказать - он открыл рот только для того, чтобы проклясть нас, с тех пор как мы захватили его”.

Делкартес, позорно зажатая под мышкой своего похитителя, застыла от страха, но ее разум работал. Кто был этот “он”, которого они собирались допросить, а затем убить? Мысль о том, что это, должно быть, Далгар, изгнала ее собственный страх из ее разума и затопила ее душу дикой и отчаянной яростью. Она начала яростно брыкаться и отбиваться и была наказана звучным шлепком, от которого у нее на глазах выступили слезы, а с губ сорвался крик боли. Она впала в униженное подчинение, и вскоре ее бесцеремонно вышвырнули через темный дверной проем, где она растянулась растрепанной кучей на полу.

“Не лучше ли нам связать ее?” поинтересовался гигант.

“Какая польза? Она не может сбежать. И она не может развязать его . Поторопись, у нас есть работа, которую нужно сделать”.

Делкартес села и робко огляделась. Она находилась в маленькой комнате, углы которой были затянуты паутиной. Пол был покрыт толстым слоем пыли, а также осколками мрамора от разрушающихся стен. Часть крыши или потолка исчезла, и медленно восходящая луна заливала светом отверстие. В его свете она увидела фигуру на полу, недалеко от стены. Она отпрянула назад, ее зубы впились в губу в ужасном ожидании, затем она увидела с безумным чувством облегчения, что мужчина был слишком большим, чтобы быть Далгаром. Она подползла к нему и заглянула в его лицо. Он был связан по рукам и ногам и с кляпом во рту; поверх кляпа на нее смотрели два холодных серых глаза. Глаза, в которых плясало холодное пламя, подобное вулкану, сверкающему под толщей серого льда.

“Король Кулл!” Делкарт прижала обе руки к вискам, в то время как комната содрогнулась от ее потрясенного взгляда. В следующее мгновение ее тонкие сильные пальцы занялись кляпом. Несколько минут мучительных усилий, и он освободился. Кулл вытянул свои мощные челюсти и выругался на своем родном языке, заботясь, даже в этот момент, о нежных ушах девушки.

“О мой господь, как ты сюда попал?” девушка заламывала руки.