Кулл беглец из Атлантиды (ЛП)

И, как тень товарища, Брул стоял рядом с ним, темные глаза сверкали на неподвижном лице. Настоящий мужчина, Брул! И Кулл почувствовал, что его дружба с дикарем стала реальностью, и почувствовал, что Брул испытывает к нему дружбу, выходящую за рамки простой необходимости управления государством.

И каковы, размышлял Кулл, были реалии жизни? Амбиции, власть, гордость? Дружба мужчин, любовь женщин – чего Кулл никогда не знал – битвы, грабежи, что? Был ли это настоящий Кулл, который восседал на троне, или это был настоящий Кулл, который взобрался на холмы Атлантиды, побывал на далеких островах заката и смеялся над зелеными ревущими приливами Атлантического моря? Как может человек быть таким количеством разных людей в течение жизни? Ибо Кулл знал, что существует много куллов, и ему было интересно, который из них настоящий Кулл. В конце концов, жрецы Змея просто пошли на шаг дальше в своей магии, потому что все люди носили маски, и у каждого мужчины или женщины было много разных масок; и Кулл задавался вопросом, не скрывается ли змея под каждой маской.

Итак, он сидел и предавался странным, запутанным размышлениям, а придворные приходили и уходили, и мелкие дела дня были завершены, пока, наконец, король и Брул не остались одни в Зале Общества, если не считать сонных слуг.

Кулл почувствовал усталость. Ни он, ни Брул не спали прошлой ночью, так же как и Кулл не спал позапрошлой ночью, когда в садах Ка-ну у него был первый намек на то, какими странными могут быть вещи. Прошлой ночью больше ничего не произошло после того, как они вернулись в учебную комнату из секретных коридоров, но они не осмеливались и не хотели спать. Кулл, обладающий невероятной жизнестойкостью волка, раньше, в свои дикие дни, проводил дни за днями без сна, но теперь его разум был затуманен постоянными размышлениями и разрушающей нервы жуткостью прошлой ночи. Ему нужен был сон, но сон был дальше всего от его разума.

И он не осмелился бы уснуть, если бы подумал об этом.

Еще одной вещью, которая потрясла его, был тот факт, что, хотя они с Брулом внимательно следили за тем, была ли сменена охрана в кабинете, и когда именно, однако она была сменена без их ведома; на следующее утро те, кто стоял на страже, смогли повторить волшебные слова Брула, но они не помнили ничего необычного. Они думали, что простояли на страже всю ночь, как обычно, и Кулл не сказал ничего противоположного. Он считал их настоящими мужчинами, но Брул посоветовал соблюдать абсолютную секретность, и Кулл тоже подумал, что так будет лучше.

Теперь Брул склонился над троном, понизив голос так, что даже ленивый слуга не смог бы услышать: “Я думаю, Кулл, они скоро нанесут удар. Некоторое время назад Кану подал мне тайный знак. Жрецы, конечно, знают, что мы знаем об их заговоре, но они не знают, как много известно нам. Мы должны быть готовы к любым действиям. Ка-ну и вожди пиктов будут оставаться в пределах досягаемости, пока это так или иначе не разрешится. Ха, Кулл, если дело дойдет до серьезной битвы, улицы и замки Валузии зальются красным!”

Кулл мрачно улыбнулся. Он приветствовал бы любое действие со свирепой радостью. Это блуждание в лабиринте иллюзий и магии было чрезвычайно утомительно для его натуры. Он жаждал прыжка и лязга мечей, радостной свободы битвы.

Затем в Зал Общества снова вошел Ту и остальные члены совета.

“Лорд король, час совета близок, и мы готовы сопроводить вас в зал совета”.

КУЛЛ поднялся, и советники преклонили колено, когда он проходил через проход, открытый ими для его прохода, поднялись позади него и последовали за ним. Брови были подняты, когда пикт вызывающе зашагал за королем, но никто не возразил. Вызывающий взгляд Брула скользнул по гладким лицам советников с вызовом вторгшегося дикаря.

Группа прошла через залы и, наконец, оказалась в зале совета. Дверь, как обычно, была закрыта, и советники расположились в порядке своего ранга перед возвышением, на котором стоял король. Подобно бронзовой статуе Брул встал за спиной Кулла.

Кулл обвел комнату быстрым взглядом. Конечно, здесь нет шансов на предательство. Там было семнадцать советников, все они были ему известны; все они поддержали его дело, когда он взошел на трон.

“Люди Валузии–” - начал он в обычной манере, затем остановился, сбитый с толку. Советники поднялись как один человек и двинулись к нему. В их взглядах не было враждебности, но их действия были странными для зала совета. Первый был близко к нему, когда Брул прыгнул вперед, пригнувшись, как леопард.

“Ка нама каа ладжерама!” его голос пронзил зловещую тишину комнаты, и главный советник отшатнулся, взмахнув рукой к своей мантии; и, подобно отпущенной пружине, Брул дернулся, и человек кубарем полетел навстречу блеску его меча – кубарем полетел и остался лежать неподвижно, в то время как его лицо поблекло и превратилось в голову могучей змеи.

“Убивай, Кулл!” - проскрежетал голос пикта. “Все они люди-змеи!”