Кулак обезьяны

— Под личный контроль? Многообещающая фраза, — подала голос Оксана. — Вот только произносят ее обычно те, кто ничего не собирается делать…

— Макс, какой вы молодец, — перебила ее Светлана. — Конечно, подключайте ваших друзей. И давайте вместе сходим туда, поможем Виолетте написать это заявление.

— А криминальная — это какая-то особая милиция? — вдруг заинтересовалась Виолетта Никодимовна.

— Такое подразделение в структуре ОВД, занимается расследованием преступлений, розыском, — объяснил Максим. — Поиск пропавших без вести — тоже их епархия. Виолетта Никодимовна, собирайтесь, это здесь неподалеку. Нас ждет дежурный, он все оформит, и делом сразу же займутся.

Затем, поглядев на Светлану, добавил:

— Думаю, что одного меня для похода в милицию будет достаточно. А вы пока покараульте здесь — вдруг Кристина все-таки объявится или позвонит.

— Да, Макс, наверное, вы правы. К тому же и Лидочка должна приехать.

— Вот именно. А мы часа через полтора-два вернемся. Я постараюсь проследить, чтобы бюрократии было как можно меньше.

— Максимушка, — вдруг грустно поинтересовалась Виолетта Никодимовна. — Так значит, теперь милиция будет ее искать? Ты сам не хочешь этим заниматься? В общем-то я понимаю, ты не обязан…

— Виолетта Никодимовна, дорогая, — горячо заговорил Печерников. — Я именно что обязан. Лично вам обязан. И не оставлю этого дела, пока мы не разыщем Кристину. Но и милиция пусть тоже ищет, у них возможности огромные. Если объединим усилия — обязательно найдем вашу внучку. Только не надо падать духом!

Старушка благодарно улыбнулась и кивнула головой.

— Отлично, — послышался за спиной Максима звенящий от напряжения голос. — Все при деле — кто в милицию идет, кто дома караулит. А моя помощь, выходит, не нужна?

Печерников пружинисто выпрямился, развернулся на сто восемьдесят градусов и сделал два стремительных шага по направлению к Оксане, которая выглядела ужасно обиженной.

— Еще как нужна, — прямо глядя в ее огромные глаза, сказал Максим и неожиданно подумал: «Эх, красивая, зараза! Если бы не противный характер, цены бы ей не было». — Ваша задача самая трудная. Надо, чтобы через два часа, когда мы вернемся из милиции, у меня был список мест, которые посещала Кристина. Офисы, банки, театры, торговые центры, химчистки, любимые рестораны. По возможности — с адресами. И еще — адреса мужчин, с которыми Кристина была близка или которые добивались ее близости. Это очень важно для нашего расследования. Вам все понятно?

Оксана немного подумала, исподлобья глянула на Печерникова и, не произнеся ни единого слова, кивнула.

* * *

Разъяренный Бублейников метался по квартире. Вместо того чтобы сидеть и спокойно писать книгу, он вынужден тратить драгоценное время, ломая голову над загадкой странных телефонных звонков. Гнусная баба! Кто она, чего добивается? И главное — при чем здесь Дымова?

Нет, так дело не пойдет, решил, наконец, Ленечка. Надо сосредоточиться и, опираясь на логику и здравый смысл, найти правильные ответы. Битых два часа, напряженно посапывая, он просидел за письменным столом, но в голову не приходило ни одной ценной мысли. Попытка применить широко известный дедуктивный метод тоже успехом не увенчалась. Тогда Бублейников решил пойти другим путем. Он с детства обожал детективы и попытался представить, что бы на его месте стали делать Перри Мейсон, Ниро Вульф или патер Браун. Но и это не помогло.

Отчаявшись, Бублейников схватил лист бумаги и крупно вывел на нем: «Кому выгодно?» Ниже, под порядковыми номерами, он собрался зафиксировать имена и фамилии людей, которые могли бы звонить или организовать подобные звонки.

Написав цифру «один», Ленечка обреченно уставился в окно. Он вдруг отчетливо понял, что подозревать ему решительно некого. Кому выгодно, чтобы он не виделся с Дымовой? Никто из его родственников, знакомых или сослуживцев-газетчиков ничего не знает про этот проект. В курсе только сотрудники издательства. Тогда получается, что звонившая женщина как-то связана с издательством. Или непосредственно с Дымовой. Например, ее племянница, Надежда Валерьевна. Это, кстати, повод для размышления.

Бублейников резво вскочил и стал расхаживать по комнате. Замкнута, неприветлива, подчеркнуто холодна. Явно дала понять, что не одобряет всех этих рукописей и бесед с журналистами. Как рассказал ему Шустров, уступила только под нажимом Ольги Святославовны. Не исключено, что ухаживает за теткой из корыстных соображений — квартира, наследство и все такое. Это, кстати, можно проверить. Правда, голос не очень похож, но ведь она могла договориться с кем-нибудь. Заплатила немного денег незнакомому человеку — мол, помогите разыграть приятеля. Зачем? Да из вредности. Или просто не любит людей, которые общаются с тетей. Этакая оригинальная форма мизантропии.

«Что ж, — радостно подумал Бублейников, — такое может быть». Он бросился к столу и вслед за сиротливой единичкой написал — Надежда Валерьевна. Так как фамилии он не знал, то в скобках указал — племянница Дымовой. Затем, строкой ниже, красиво вывел цифру «два».