Кукловод

Похоже, нравы в доме Кологривовых царили не слишком пуританские.

— По руке тоже можно проверить, — вежливо отверг я предоставляемую заманчивую возможность «пальпировать» сельскую шалунью, — сама приложи палец к жилке на запястье и почувствуешь.

Девушка приложила, но ничего не почувствовала.

— Нет, у меня сердце только в груди бьется, — сообщила она, выгибая спину, чтобы эта часть ее тела не оказалась незамеченной.

— Нужно вот так слушать, — объяснил я, беря ее за руку и пристраивая палец на нужное место. — Теперь чувствуешь?

— Ну, надо же, в руке сердце бьется! — поразилась девушка невиданным открытием. — А еще где-нибудь бьется? — игриво поинтересовалась она.

Я многообещающую исследовательскую деятельность не поддержал и погрешил против истины:

— Больше нигде, — и попросил, — ты мне, пожалуйста, не мешай, я сейчас буду лечить боярышню.

— А можно я посмотрю? — умоляющим тоном попросила она.

— Хорошо, смотри, только не разговаривай, — не смог отказать я симпатичной представительнице прекрасного пола.

Похоже, известие о смерти родителей оказалось последней каплей переполнившей резерв сопротивляемости организма, и Маша всерьез заболела. Определить, что с ней я сразу не смог и вынужден был водить ладонями над всем телом, пытаясь по своим ощущениям понять, что с ней случилось. Ничего так и не определил и решил провести, что называется, общеукрепляющий сеанс терапии. Со стороны такое лечение, наверное, выглядело не очень убедительно. Я не касаясь кожи, просто медленно водил над телом руками. Когда устал, прикрыл княжну одеялом и сел в кресло отдохнуть.

— Барин, — прошептала над ухом сиделка, — а что ты такое делал?

— Лечил, — ответил я, откидываясь на спинку кресла. — Теперь барышня поспит и выздоровеет.

— А меня можешь полечить? — лукаво, спросил она.

— Тебя то зачем? Ты и так здоровая, кровь с молоком. Вон, какие щеки румяные!

— Не скажи, — грустно сказала она, — иной раз так в груди щемит! Страсть!

— Это у тебя не от болезни, а по другой причине щемит, — невольно включился я в разговор. — В тебе так кровь играет.

— А, правду, бабы говорят, что ты из парня можешь девку сделать? — задала она новый вопрос.

— Какие еще бабы? — спросил я.

О том, что Маша не мужчина, стало известно узкому кругу лиц меньше часа назад, все это время девушка не выходила из комнаты и ни с кем не общалась. Вопрос: как неведомые «бабы» обо всем этом узнали и сообщили моей новой знакомой.

— Наши, бабы, из людской, — чуть громче, чем нужно, ответила она, и Маша беспокойно зашевелилась во сне. — Уже все про то давно знают.

— Тише, — попросил я, — тебя, как звать?

— Любой, — ответила она, озорно блеснув глазами. — А называть можешь, как понравится, хоть Любушкой, хоть Любашей.

— Вот и хорошо, Любаша, если тебе так хочешь поболтать, пойдем в будуар.

— Куда пойдем? — кокетливо переспросила девушка.

— В ту светлицу, — перевел я на русский язык, подозрительное слово.

— А ты, барин, приставать не станешь? — непонятно с чего испугалась она.

— А ты как хочешь?

— Я девушка честная и ничего такого себе делать не позволяю, — твердо сказала она.

Я не стал уточнять, кому она ничего не позволяет делать «ничего такого». Себе или с собой, пожал плечами и остался сидеть в кресле.

— Вольному воля — спасенному рай!

Поговорка Любе почему-то не понравилась, она нахмурилась, поправила платочек на голове и, решившись, спросила:

— Скажи правду барин, ты из бабы мужика можешь сделать?

— Могу, только не здесь, — серьезно ответил я, показал глазами на княжну и прижал палец к губам.

Сиделка понимающе кивнула и сама пошла в соседнюю со спальней комнату. Я двинулся вслед за ней. Судя по меблировке дома, Кологривовы жили значительно скромнее Урусовых, но, последний кусок еще не доедали. Я осмотрел довольно уютный будуар и опустился на мягкую кушетку, обитую лиловым бархатом. Девушка устроилась на другом ее краю.

Мы уже включились в игру, но оба делали вид, что сидим здесь просто так, чтобы не тревожить спящую барышню.

— А из меня сможешь парня сделать? — вдруг попросила она.

— Тебе это зачем? — засмеялся я, с удовольствием глядя на ее милое, круглое лицо с ямочками на щеках.

— Просто так, хочу побыть мужиком, — игриво, поведя плечом, сообщила она.

— Не знаю, — нарочито серьезно, ответил я, — сначала нужно посмотреть получится ли из тебя мужчина.

Не могу сказать, зачем мне нужен был этот мимолетный почти виртуальный роман. Может, только по тому, что в чужом доме кроме флирта заняться было просто нечем. Слушать любовные излияния лейтенанта я не хотел, по понятным причинам. Француз намертво прилип к хозяйке, та этому, похоже, не препятствовала, и им было не до меня. Осталось только лечь спать или разговаривать с Сергеем Петровичем, что было много скучнее, чем болтать с симпатичной девчонкой. Может быть, только поэтому, я без сопротивления дал себя втянуть в рискованный разговор.

— Так посмотри! Мы за осмотр денег не берем! — загадочно улыбаясь, заявила Люба, встала в позу и подбоченилась уперлась рукой в крутое бедро.