Кукловод

– Увидев на экране монитора, как Сергей Николаевич передает Наталье Александровне шкатулку и диадему, и узнав шифр кодового замка, Андрей решил похитить диадему. Подгадав, когда в вестибюле никого не будет, он через аварийный выход, – я указал на тамбур слева от кабинета Быстровой, – или «гримерку», в которой, кстати, в тот момент тоже никого не было – Шерманова стояла с куклой у входа в актовый зал, Стороженко находилась на сцене, Тычилин курил на улице, а Малютин делал покупки в магазине, – Андрей вышел во внутренний дворик детского сада. Здесь он с помощью прихваченного из комнатки охранников ножа приподнял, очевидно, давно известным ему способом язычок поворотной ручки окна, открыл окно, а потом, просунув в помещение руку, и дверь в кабинет Быстровой и вошел внутрь. Обратите внимание, было ровно десять часов утра! Быстренько достав из стоящего на столе пакета подарочную коробку, а из нее шкатулку, охранник открыл кодовый замок, взял диадему и сложил все обратно. Андрей не глуп, – я взглянул на мечущего в меня исподлобья злобные взгляды ковбоя и подмигнул ему, – он решил взять только диадему, оставив на месте шкатулку. Пока откроют шкатулку и хватятся пропажи, он успеет спрятать похищенную вещь так, что ее и не смогут разыскать. Но шериф просчитался: после него сперли и саму шкатулку… Однако я забегаю вперед. – Я кашлянул, перевел дыхание и вновь заговорил: – Когда охранник вернулся на ресепшн, было пять минут одиннадцатого. В этот момент в детский сад вошла бабушка Саши Васильева Татьяна Викторовна. Она спросила охранника, который час. Возможно, с умыслом, чтобы обеспечить себе алиби, а возможно, и без умысла Андрей округлил время, как обычно округляют до целых чисел, и сказал, что сейчас ровно десять часов. Таким образом, получился во времени люфт в пять минут, который и сыграл со мной злую шутку, позволив вычислить одного воришку и упустить из виду другого. Но, как бы то ни было, в пять минут одиннадцатого, покурив, с улицы в холл вошел Тычилин и проследовал в «гримерку». Не могу сказать, когда Юре пришла в голову мысль украсть бриллианты, в этот момент или когда он, выходя на улицу и случайно толкнув дверь в комнату заведующей, обнаружил, что она открыта. Теперь на этот вопрос мы уже никогда не узнаем ответа, ибо Юра мертв.

– Как мертв?! – изумленно и в один голос воскликнули Варламов и Быстрова.

– Увы, – произнес я с подобающим моменту печальным видом, – из-за этой шкатулки уже погиб один человек. И сколько еще погибнут в будущем, неизвестно. Сами знаете, там, где драгоценности, стоящие баснословные деньги, всегда кровь. Но давайте поговорим об этом позже, а то так я никогда не доберусь до конца рассказа. – С молчаливого согласия присутствующих, я вернулся к своему повествованию: – Так вот, обнаружив, что дверь открыта, Тычилин, прихватив со двора половинку кирпича, вошел в кабинет и подменил шкатулку на кирпич. Сделал он это с той же целью, что и Андрей, похитивший до него только диадему – чтобы Наталья Александровна не сразу по весу определила, что подарочная коробка пуста, и не хватилась бы раньше времени пропажи, а у него появилась бы возможность вывезти украденное за пределы детского сада. Я просил вас обратить внимание на то, что Андрей вошел в кабинет заведующей ровно в десять часов, и повариха Олеся видела в это время именно его, а не вошедшего на пять минут позже Тычилина, как я все это время считал. Это и было моей второй ошибкой, из-за которой я пошел только по следу одного вора, упустив из виду второго. Ну, а затем Тычилин в своей сумке вывез из детского сада завернутую в рубашку шкатулку. Как и предполагали каждый по отдельности Андрей и Юра, Наталья Александровна хватилась пропажи только после того, как закончился спектакль. За это время ковбой спрятал диадему, а Тычилин – шкатулку. И если бы после смерти Юры мне не удалось с помощью Нины разыскать шкатулку, диадема так бы и осталась в руках Андрея. Но Наталья Александровна наняла меня, я в начале расследования пошел по правильному следу, и, когда Андрей почувствовал опасность, он решил нас с Ниной сбить своей машиной.

– Что?! – округлила глаза актриса. – Ты хочешь сказать, что он, – она ткнула в силящегося сохранить непринужденный вид охранника пальцем, – пытался нас убить, наехав своим автомобилем?

Я широко улыбнулся:

– Именно это я и хочу сказать. У Андрея темно-синяя машина, а именно подобного цвета автомобиль пытался сбить нас в темноте у моего дома.

– Ах ты, подлец! – С горящими от злости такими прекрасными глазами, актриса неожиданно размахнулась, подскочила к охраннику и залепила ему звонкую пощечину.

Андрей даже не пытался хоть как-то защититься. Он лишь опустил голову и зажмурился. Стороженко снова размахнулась, но я перехватил ее руку.

– Не нужно, Нина, он свое еще получит.

Долгое время молчавший заместитель мэра, наконец, заговорил.

– Это правда, все то, что сказал сыщик? – спросил он у ковбоя.

Тот еще ниже опустил голову.