Кукла (СИ)

— Да ладно, — Марат хлопнул ладонью по столешнице, начиная распаляться. Взрывным темпераментом, как Марта, он не обладал, но долготерпением тоже не отличался. — Ты сам то, можно подумать, везунчик. Вспомни, как я уел тебя в прошлый раз и захлопни варежку.

— Заткнитесь оба, — предложил Бус, чертыхаясь под нос. Молния застряла намертво.

Мне совсем не хотелось демонстрировать особенности анатомии. Однако Бус не сдавался, терзая комбинезон с упорством маньяка. Даже Марат и Кабо притихли, с интересом наблюдая за схваткой. Я с тоской поглядывала на дверь, а повар с откровенным любопытством на мою грудную клетку.

— Не стесняйся, — обратился он ко мне, — ничего такого ужасного в обнажении нет. И мы больше не будем терзаться страшным любопытством, додумывая, что там у тебя под пижамкой. Красивое тело.

Он кивнул, подтверждая серьезность своих слов, но смешинки в его узких глазах не давали расслабиться.

— Совершенно непонятно, зачем вам пупок? — Марат попытался заглянуть за стойку Кабо, но тот шутливо погрозил ему пальцем и сам достал оттуда бутылку пива, как будто прочел мысли рыжего. Я повара больше не интересовала, отвернувшись, он молча продолжил готовить.

— Таб, — пристал Марат, — ну, откуда у вас пупок? Скажи мне.

— Я не знаю.

Неожиданно для всех Бус застегнул комбинезон и довольный посмотрел на меня. Вблизи оказалось, что у него темные, синие с зеленцой глаза, опушенные черными, длинными ресницами:

— Теперь, ты сможешь спокойно поесть.

— Спасибо.

— А мы реально остались без второго техника, — меланхолично заметил Марат, допивая пиво.

— Не ворчи, — добродушно осадил его Кабо, — Есть еще Оливия. А славная крошка Табат мне нравится куда больше скучного зануды Явора. Скажи, Табат, — он на мгновение развернулся ко мне, — ты пойдешь с нами в увольнительную?

— Нет.

— Что так? — Марат тяжело оперся щекой на ладонь, при этом его локоть все норовил соскользнуть со стола и сонно зевнул.

— Так решил капитан, — ответила я, не удержавшись, взглянула на Буса. Но тот промолчал. Потягивал черное пиво и любовался спиной Кабо:

— Думаю, так лучше, — робко закончила я и взяла в руки пакет с коктейлем.

— Да, киса, — не поворачиваясь, помахал керамической лопаткой Кабо, — как угодно и когда угодно.

Я не поняла юмора, но Бус, видимо, понял, потому что нахмурился:

— Придержи язык, пустомеля, — резко заметил он. Поставил пустой стакан на стол и поднялся. — Пошли, ты мне нужен, — обратился он к засыпающему на ходу Марату. Тот вяло кивнул, зевая во всю глотку, и поплелся за старпомом к выходу.

Когда они ушли, я для приличия выдержала паузу и тоже начала подниматься. Но тут голос Кабо припечатал меня к стулу. Не просьба, а приказ, отданный сухо и жестко, не оставляющий вариантов, заставляющий беспрекословно подчиняться:

— Сядь, кукла.

Кабо повернулся, положил руки на стойку и посмотрел на меня. В его глазах я увидела живейший интерес, но ни грамма сожаления:

— Извини, Таб. Останься, — спокойно сказал он. Командные нотки из его голоса исчезли напрочь. Просто просьба.

— Чего ты хочешь? — спросила я прямо.

— Знать точно. Не подозревать, а знать. — Как ни в чем, ни бывало, ответил Кабо. Правда, смешинки в его глазах потухли:

— Твой хозяин, но не тот, который формально являлся опекуном, а первый. Ты можешь назвать его имя? Ты помнишь?

Я покачала головой, но все же ответила:

— Мне кажется, ты знаешь куда больше меня. Да, к чему такие вопросы? Это не самый большой секрет. В новостях много раз рассказывали про эпидемию на борту «Звезды Альтаира», о космопорте, где нас приняли, карантинной зоне, выживших, кукле, махинациях, непорядке с документами. Информации предостаточно, грязное белье вытрусили прилюдно, — я замолчала и демонстративно отпила из пакета так, чтобы темно бордовая струйка потекла по подбородку. Пусть ему будет неприятно, пусть представит, что я пью чью-то кровь. Такого как он, например.

Но Кабо на красивые эффекты плевать, как и на многое другое. Интерес в его глазах разгорелся еще сильнее, но теперь в них замерцал мрачный, настораживающий огонь: