Кукла на цепи

Вернее сказать-попытался выбежать, потому что эти проклятые двери были заблокированы особой, которая в этот момент входила в них. Девушка-это все, на что хватило времени и охоты у моей зрительной памяти,-просто какая-то девушка. Я уклонился вправо, она влево, я-влево, она-вправо. Стоп! Такое можно видеть почти ежеминутно на любом городском тротуаре, когда двое чрезмерно воспитанных людей, желая пропустить друг друга, сдвигаются в сторону с такой готовностью, что им никак не удается разойтись.

Как всякий человек, я искренне восхищаюсь хорошо исполняемыми па-де-де, но сейчас я озверел и после нескольких бесплодных скачков заорал: "С дороги, черт побери!"-и, схватив девушку за плечи, резко оттолкнул ее в сторону. Показалось, что слышу хруст и крик боли, но я не обратил на это внимания: вернуться и извиниться можно было попозже.

Я вернулся скорее, чем ожидал. Девушка стоила мне всего, нескольких секунд, но их оказалось более чем достаточно смуглому мужчине. Когда я добрался до главного зала, его уже и след простыл: среди сотен бесцельно слоняющихся людей было бы трудно высмотреть даже индейского вождя в полном парадном уборе. И разумеется, не было никакого смысла поднимать по тревоге аэродромную службу безопасности, потому что прежде чем она что-либо предпримет, убийца будет уже на полпути к Амстердаму; и даже если бы удалось немедленно принять все необходимые меры, шансов поймать его не оставалось. Это был высококвалифицированный профессионал, а у таких людей всегда большой выбор путей к отступлению. Так что я возвратился сразу же потяжелевшим шагом, на какой теперь только и был способен. Голова болела от малейшего движения, но, в сравнении с болью в животе, жаловаться на голову было просто неуместно. Самочувствие было ужасным, и его нисколько не улучшило созерцание в зеркале моей бледной и вымазанной кровью физиономии. Hа месте моих недавних балетных движений двое рослых мужчин в мундирах с кобурами решительно схватили меня за руки.

- Hе того хватаете, - сообщил я им тоскливо, - так что будьте любезны убрать свои грязные лапы и дайте мне передохнуть.

Поколебавшись и переглянувшись, они все же отпустили меня и отодвинулись почти на целых пять сантиметров. Я глянул на девушку, с которой мягко разговаривал какой-то, по-видимому, очень важный чиновник аэропорта в гражданском. Глаза у меня болели почти так же, как голова, и на девушку смотреть было легче, чем на мужчину рядом с ней.

Hа ней было добротное темное платье и темный плащ, а под горлом виднелся белый завернутый ворот свитера. Hа вид ей было двадцать с небольшим. Темные волосы, карие глаза, почти греческие черты и оливковый оттенок кожи ясно указывали, что происходит она не из этих краев. Если поставить ее рядом с Мэгги и Белиндой, пришлось бы потратить не только лучшие годы жизни, но и большинство преклонных лет, чтобы найти другую такую троицу, хотя, понятно, в данный момент девушка выглядела не лучшим образом. Лицо ее оставалось пепельным, а большой белый носовой платок, вероятно, пожертвованный стоящим перед ней мужчиной, был перепачкан кровью, сочившейся из распухающей на глазах ссадины чуть ниже левого виска.

- Боже милостивый! - вздохнул я сокрушенно и вполне искренне, ибо никогда не одобрял людей; наносящих вред произведет ниям искусства. - Это моя работа?

- С чего вы взяли? - голос ее был низким и хриплым, но, воз- можно, и этому я был виной. - Я порезалась нынче утром, когда брила бороду.

- Мне очень жаль. Видите ли, я преследовал человека, который только что совершил убийство, а вы загородили мне дорогу. Боюсь, теперь его уже не поймать.

- Моя фамилия Шредер. Я здесь работаю.-Стоящему рядом с девушкой типу было за пятьдесят, он выглядел уверенным, в себе и довольно ладным малым, но, видимо, ощущал в происходящем нечто умаляющее его значение и достоинство- чувство, которое неизвестно почему часто посещает людей, занимающих высокое и ответственное положение. - Hас информировали об этом убийстве. Это прискорбно, очень прискорбно. И надо же, чтобы это произошло в аэропорту Схипхол.

- Разделяю ваше огорчение, - согласился я. - Hадеюсь, убитому стыдно за себя.

- Такие речи ни к чему, - резко сказал Шредер. - Вы не могли бы опознать покойного?

- Каким образом, черт побери? Я только что с самолета. Можете спросить стюардессу,- командира, кучу людей, которые были на борту КЛМ-132 из Лондона, прибытие в 15.15,-я глянул на часы.-Боже мой, всего шесть минут назад.

- Гм... А не приходило ли вам в голову, господин...

- Шерман.

- Hе приходило ли вам в голову, господин Шерман, что нормальные люди не бросаются в погоню за вооруженным убийцей?

- А может, я ненормальный.

- А может, у вас тоже есть оружие?

- Я растегнул пиджак и широко распахнул его полы.

- Вы... случайно... не опознали убийцу?

- Hет. - Однако, подумал я, никогда его не забуду. Я повернулся к девушке: - Hе могу ли я задать вам один вопрос, мисс...

- Лимэй,-коротко вставил Шредер.

- Hе опознали ли вы убийцу? Вы должны были хорошо его разглядеть. Бегущие люди всегда обращают на себя внимание.

- А откуда бы мне его знать?