Кукла моего отца (СИ)

– Через некоторое время после её похорон меня нашла бабушка, – на его губах вдруг появляется весёлая ухмылка, – Аннабель Сандерс тогда была моложе, и казалось, в ней сил целый ураган. Она буквально смела на своём пути родителей матери, которые вдруг захотели стать моими опекунами. Тёток – доморощенных старших сестер мамы, гарпиями нависшими надо мной. И каждого, кто косо смел на меня посмотреть. Вроде жены Бенджамина. Там не сильно обрадовалась моему появлению в своём доме.

Я хорошо могла представить жизнь четырнадцатилетнего мальчишки в доме Сандерсов. Где, с одной стороны, старший брат, который его до сих пор ненавидит и страшно ревнует к отцу. Его мамаша, упокой Господь её душу, разбившаяся в аварии, будучи под коксом, как шепталась прислуга. И папочка, внезапно осознавший, как все эти годы был не прав. Глядя на Йена и сравнивая его с Дугом, я понимала, почему отец вдруг понял, что младший сын куда более перспективный.

В Йене чувствовался стержень, непоколебимая сила. Упорство и воля. Чего был напрочь лишён Дуглас.

– Выяснилось, что моя мама перед смертью написала Аннабель письмо, в котором просила её присмотреть за мной. Но мне внимание Сандерсов было совсем ни к чему. Тогда, будучи юниором, я подавал большие надежды в хоккее. И моей целью стало вырасти как можно скорее, чтобы сбежать из этого дома. Ждать пришлось недолго. Меня взяли в юношескую сборную по хоккею, и я почти не появлялся в доме отца. В каждую тренировку я вкладывался с таким рвением, которого никто не мог понять. Ведь я уже, по мнению моих товарищей, богатенький мальчик. Но мне не нужны были эти деньги. Ни один цент. И я готов был пойти на всё, чтобы не зависеть от этой семейки. Пока не увидел тебя на обложке какой-то газетёнки с ним под руку.

Свожу брови, не понимая, почему моя персона тогда его настолько задела.

– Но почему?

Айс смерил меня взглядом, почти таким же холодным, как в день нашего знакомства. И мне стало очевидно, почему друзья к нему обращались именно так. В его голубых глазах плескалось столько льда, что накал мороза сравнился бы с Антарктикой.

– Потому что он продолжил жить. Как и всегда. Умерла моя мама – он даже не заметил. Погибла жена – а через пару лет он находит тебя и женится. Мне побоку были деньги, которые достались бы тебе. Скорее, ваша помолвка послужила предлогом, чтобы разрушить его идиллию. Ведь мне очевидно, что стало причиной этого брака.

Я отстраняюсь от него ощущая острый укол обиды. Конечно же он считает меня корыстной дрянью, вышедшей за старика из-за денег.

Глава 35

В лучах солнечного света я разглядываю тёмно-синюю кайму, обрамляющую лазурную гладь радужки. Воздуха вдруг становится невыносимо мало, и кажется, что я тону, поглощаясь им. Знаю, что, вернувшись к мистеру Сандерсу я попаду на самое дно. Порой даже кажется, что отбыть срок не самая страшная кара. Жить через стену с монстром куда хуже.

Но где взять столько смелости? Какой у меня ещё может быть выбор? Я просчитала тысячи вариантов дальнейших событий, которые произошли бы, поддайся я искушению. Даже не после слов Айса о разводе с его отцом, а минувшей ночью, когда наивная часть моей души решила, что признаться ему – это честно. Но я не располагаю подобной опцией. Слишком дорогой ценой мне обойдётся правда.

Если Йен узнает, что я стала его мачехой не по своей воле, он камня на камне не оставит от особняка и его обитателей. Я интуитивно ощущала разрушающую силу, которая исходила от него. Замурованная под кожей и стальными мышцами, она, кажется, готова вот-вот вырваться наружу. Рассказ об изнасиловании, тюрьме и шантаже разбудит спящий вулкан. Всех затопит лавой, включая меня. И от нищенки из бедного района останется только пепел.

Бенджамин стряхнёт золу с дорогого пиджака, пошитого на заказ, отстроит новый дом, приведёт в него жену ещё моложе. А вокруг меня возведёт ров и поставит клетку.

– Не думал, что ты такая дешёвка, – ранит своим вердиктом, глубоко, до самых костей, и отпускает, выдыхая. Напряжение словно покидает его, и я ощущаю, как он с каждой секундой отдаляется от меня. Не физически.

Точно мои слова отравили его чувства ко мне. Какой бы глубины они ни были. Осознание этого причиняет особо сильную боль. Прикусываю губу, чтобы не признаться ему, к чему вся эта ложь. Объяснить, что с его отцом не по доброй воле. Что меня никогда не заботили его деньги, фамилия или наследство. Что я готова была всем пожертвовать, будь у меня выбор.

Вместо этого я нахожу пальцами кнопку открывания двери и, прежде чем выбраться из машины, кидаю напоследок:

– Так говорят все, кто не может позволить себе желанную игрушку.

Слишком поздно поняла, что появиться в доме вместе с Йеном – дурацкая затея. Точнее, я даже ещё не успела придумать для мужа правдоподобную ложь. За полторы секунды я решаю, что доберусь на попутке или пешком. Недолго осталось. Правда, вокруг лишь высоченные заборы, отделяющие неприлично богатых от простых смертных.