Кукла колдуна

Однако результаты…они были неутешительны для нас. Мы не могли иметь детей друг от друга, были как-то несовместимы. По своей доброте мужчина даже составил нам гороскопы — какая-то модная не дошедшая до нас еще наука, но и там было нечему нас порадовать. И когда мы спустя почти две недели собирались оставить и это место, и наши надежды на большую семью, он сказал — что есть еще одно решение, но, возможно, оно нам будет не совсем по душе. Несколько часов мужчина уверял, что оговорился сгоряча, мы не готовы, посчитаем его за сумасшедшего, и лучше нам забыть все. В самом ли деле он так думал — уже не узнать.

Так или иначе, к вопросу он подошел издалека. Попросил подойти к десяти вечера и провел в этот раз в другую часть дома, предназначенную явно не для всех. Лорд Ренард (будем называть его пока так) уточнил, не задумывались ли мы об усыновлении детей, ведь в наши трудные времена так много малюток теряют родителей, а иногда и сами родители готовы отдать детей тем, кто в состоянии обеспечить их хотя бы едой и кровом.

— Мы думали, но пока не рассматривали серьезно. Дети они, конечно, все милые, но хочется именно своих, с родными чертами и …Возможно, вы подумаете, что это эгоистично и жестоко, нам просто не хватает смирения.

— Нет, нет, что вы, я вас прекрасно понимаю. Более того, поддерживаю. Как человек, глубоко изучающий медицину со всех сторон, могу сказать, что не только внешность, но и черты характера передаются по наследству. Кровь не водица, как говорят у нас.

— Да, вы, кажется, и тут правы.

— Тем более, я вижу в вас людей благородного происхождения, хоть и немного сломленных обстоятельствами. Есть то, чем не заменить никакое воспитание — родовая память. Даже самые чудесные дети крестьян или бастарды дворянской крови выдадут себя, как только начнут подрастать. Вы, я думаю, прекрасно понимаете, о чем я говорю?

И было это произнесено таким тоном, в полумраке загадочной обстановки, в состоянии на грани отчаяния и страха получить новую надежду, что мы со всем соглашались, кивали, верили и понимали. Хотя, оглядываясь назад, готовы признать, что просто были в замешательстве, а нам не дали время на раздумье.

— Вы мне очень нравитесь, и ваша судьба находит отклик в моем сердце. Я, к сожалению, тоже лишен возможности завести потомство. Поэтому, хочу вам помочь. У меня есть секрет, даже страшная тайна, о которой ведают лишь немногие из живых. Дворянская честь дороже любого золота и договоров. Поклянитесь на своей крови, что то, что вы узнаете далее, не уйдет дальше этих стен и я поведаю вам выход из положения.

Это было похоже на какой-то сатанинский обряд, чем божественное спасение, но мы резали пальцы, капали кровь в пламя свечи и обещали молчать. А потом, потом…в комнату зашла девушка, разложила на столе закуски и вино, замерла.

Хозяин дома указал на нее рукой и произнес: «Позвольте представить вам труд всей моей жизни и мою настоящую страсть — Аиша». И прежде, чем наши брови успели удивленно взметнуться вверх добавил: «И она кукла, не живой человек».

Мы переглянулись, хотели уже откланяться, начиная понимать, что лорд вовсе не колдун, а просто сумасшедший, но ловко предвидя это он сделал пару жестов и девушка сломалась — изогнулась совсем неестественным образом, оставаясь лицом все такой же безучастной.

— Да, я подумал, что изворотливость — очень удобное умение для подавальщицы.

И как-то совсем неестественно рассмеялся. Однако, быстро взяв себя в руки, он продолжил свое представление. Отдал девушке несколько странных команд. Она могла по своему желанию менять цвет волос и глаз, тембр голоса, в конце даже хотел, чтобы нанесла себе несколько ран — но мы удержали от этого действа.

Несмотря ни на что, она ничем не отличалась внешне от человека и все еще трудно было считать ее кем-то другим. Нас провели по лаборатории. Не раскрывая секретов мастер поведал о том, как пришел к столь странному хобби, какие ставил эксперименты и над чем работает сейчас. Основой его деятельности был вкус. Да, именно вкус. Не материал, не запах и не цвет. Каким-то образом он создавал живых кукол оперируя сотнями и тысячами существующих вкусовых сочетаний. С помощью вкусов он мог создать не только внешность, но даже характер и внутреннюю историю девушки (да, куклами его могли быть только лица женского пола). И да, он действительно был заинтересован в различных редких сортах растений.

Его лаборатория поражала. И не столько размерами, сколько многообразием и безумным порядком. Сначала казалось, что это свалка хлама, но чуть присмотревшись такой хаос приобретал черты неуловимых для взгляда последовательностей. По мере рассказа глаза его наливались странным блеском, на границе азарта, а то и невообразимого желания, почти что жажды.