Куда идем мы 5 (СИ)

Мысль он додумывал, уже делая заднее сальто в направлении окна.

Звон разбитого стекла и треск выдавленной рамы раздался одновременно со звуком лопнувшей паутины — Мизгирь все-таки успел заарканить гостя, но его природное лассо перерезали торчавшие осколки стекла.

Девушки в недоумении перевели взгляд на учителя, но Мизгирь уже прыгал «рыбкой» в выбитое Психом окно.

Приземлившись во внутреннем дворике гостиницы на руки, он сделал кувырок, вскочил и крикнул в спину уже подбегавшему к стене обезьяну:

— Стой, Псих! Да стой ты! Выслушай меня!

Обезьян затормозил у стены и повернулся.

— У тебя двадцать секунд, потом я перемахну эту оградку. Это на случай, если ты тянешь время. Так что постарайся сказать что-то интересное, отравитель.

— У нас с тобой пат, Псих, — спокойно сказал паук. — Мы оба проигрываем. Паучий яд смертелен, если я в течении четверти часа не введу противоядия, твоих спутников уже никто не спасет. Даже я сам. Девчонки в комнате караулят их тела, за 15 минут ты ничего не успеешь придумать. Ты уже проиграл.

Обезьян скорчил скептическую рожу, но кивнул:

— Вопрос спорный, но предположим. Продолжай, занятно излагаешь.

Паук кивнул в ответ.

— Ты проиграл, но ты сорвался с крючка. А это уже мой проигрыш. Мне необходимо было зачистить всех, знающих нашу тайну. Если ты уйдешь, смерти остальных окажутся бессмысленными. А помешать тебе уйти я не смогу, я реально оцениваю свои шансы. В итоге мы с тобой, как те два ковбоя из анекдота, просто бесплатно дерьма наедимся.

Обезьян почесался совершенно по-собачьи.

— И чо, как обычно философски интересуются наши с тобой соотечественники?

Паук опять пожал плечами.

— Нам надо разговаривать, Псих. Разговаривать и договариваться. И времени у нас не очень много.

— Ну давай попробуем, — кивнул Псих. — Попробуй для начала объяснить мне — зачем ты так рьяно рвешься зачистить всех свидетелей существования вашей общины? Упреждая напрашивающийся вопрос — сразу объясню, зачем это мне. Разойтись бортами мы с тобой сможем в одном-единственном случае — если я прощу тебе попытку убить меня и моих друзей. А здесь последовательность действий не меняется веками — сначала надо понять человека, и только потом имеет смысл прощать.

Паук покрутил головой.

— Что же ты с козырей-то сразу заходишь…

Он задумался ненадолго, потом, явно приняв решение, тряхнул головой.

— Ладно, с тобой уже как в бане — скрывать что-нибудь смысла мало. Ты столько знаешь про нас, что еще несколько деталей принципиальной разницы не имеют.

Мизгирь опять замолчал и молчал так долго, что Псих вынужден был напомнить:

— Я жду.

Паук посмотрел ему в глаза и спросил:

— Как ты думаешь, где родились эти семеро девушек?

— Полагаю, что в России, — ледяным голосом ответил Псих.

— А конкретнее? — не отставал Мизгирь.

— Слушай, давай без загадок и ближе к делу? — не выдержал обезьян. — Часики тикают, твои бабы в тепле и безопасности, а мои парни под ядом.

— Ладно, без загадок, так без загадок, — паук присел на поваленное бревно и принялся невидяще разглядывать забор. — Старшая родилась в Карпатах, вторая — в Чирчике, это Узбекистан, потом Архангельск, Владимир, Чита, Кишинев и Нижний Тагил. Эти семеро девчонок плюс восьмой я составляем сто процентов нашей популяции на просторах бывшего Советского Союза. Больше демонов-пауков в стране нет.

— А ты уверен в этом? — на всякий случай спросил Псих.

— Абсолютно, — кивнул Мизгирь. — Я сразу чувствую появление новых демонов-пауков, и по мере прокачки умения даже могу понять — где это случилось. Пусть не очень точно, но локализовать новорожденную в пространстве.

— То есть этих семерых ты…

— Да, — кивнул Мизгирь. — Каждую из них я нашел и вытащил сюда порталом. Большинство — после весьма остросюжетных приключений. Но, к сожалению, на семь удачных экспедиций приходится сорок четыре неудачи. И еще двенадцать погибли сразу, я даже стартовать не успел.

— Не очень оптимистичная статистика, — хмыкнул Псих.

— Именно это я и хотел донести до тебя, — кивнул Мизгирь. — Если называть вещи своими именами, мы нежизнеспособная раса. Мало того, что мы исключительно редко перерождаемся — примерно в течении года после перерождения мы невероятно слабы. Нас с легкостью уничтожит любой желающий.

— Ну так качаться надо, — посоветовал Псих. — Сильнее становится.

— У нас прокачка возможна только с помощью заклинаний, мы природные маги. Причем в арсенале примерно на 80% — магия, которая недоступна никому, кроме нас. Использование никому не известных заклинаний мгновенно привлекает к тебе внимание. Практически все попытки прокачаться быстро завершаются разоблачением, а ты — не забывай — еще невероятно слаб. Ну а разоблачение — это смертный приговор как у людей, так и у демонов. Мы ведь чужие и для тех, и для других.

— А затаится, спрятаться, затихариться? — с любопытством поинтересовался Псих.