Куда идем мы… - 4

Последний вопрос адресовался Жиру, но свин не ответил. Он, как нашкодивший пес, шел после всех, покаянно прижав уши.

Вдруг паломники заметили странную процессию, двигавшуюся навстречу. Это были десять монахов в колодках, соединенных цепью. Они шли гуськом по улице и нестройным хором канючили:

– Подайте несчастным библиотекарям, проспавшим башню! Любой грош, который вы пожертвуете нам, пойдет на благое дело, ибо он приближает момент выплаты нашего штрафа и нашего освобождения!

Но подавали плохо. Вместо мелочи странным монахам в основном летели попреки:

– У-у-у-у, косячники, глаза бы мои на вас не смотрели! Просрали башню, идиоты!

– И не говори, сосед. Десять придурков весь город без денег оставили. Где туристы, побирушки? Кому мне теперь пирожки продавать? Вы-то, небось, не покупаете!

– А комнаты?! – взвизгнула какая-то бабка. – Комнаты мне теперь кому сдавать? Два года подряд сезон сорван! Туристов нет! Город пустой! Одни местные тусят, но мне от них ни холодно, ни жарко! У них свои комнаты есть, они потому и местные!

Дело явно шло к тому, что вместо подаяния странные монахи огребут тумаков, но тут подал голос восседающий на лосе Четвертый.

– Псих, ну что ты стоишь, Псих? – забеспокоился он. – Их же сейчас побьют!

– И чо? – мрачно осведомился обезьян. – Это их проблемы. Тем более, что они явно где-то накосячили. Наш дорогой народ суров, но справедлив, и без вины шею не мылит. Если выпишут им люлей – значит, было за что.

– Но они же тоже монахи! – продолжал возмущаться Четвертый. – Мы должны поддерживать друг друга!

– Вот именно, что «тоже»! – не собирался сдаваться обезьян. – Видели мы уже одних таких «тоже монахов», в Валдгейме. Чуть нас живьем не спалили, коллекционеры драные. Фетишисты тряпочные.

– Псих, прекрати! – в голосе Четвертого появился металл. – Если ты другого языка не понимаешь, объясняю – если мы сейчас не вмешаемся и ничего не сделаем, с меня Святость спишут. И немало!

– Так бы сразу и сказал… – вздохнул Псих, вытащил свой железный посох и принялся протискиваться в толпу, собравшуюся вокруг монахов- залетчиков.

– Пропустите, граждане. Расходимся, товарищи, расходимся. Нечего здесь толпиться, нарушители общественного порядка последуют с нами до выяснения. Пропустите. Да дай пройти, лишенец! Что ты мне свой средний палец показываешь? Знаешь, куда его засунь? Вот-вот. Вижу, знаешь, совал уже. И вали быстрее, пока я сам тебе его туда не затолкал. Расходимся, расходимся. Ничего интересного больше не будет. Монахи? Монахи, рожа твоя канцелярская, с нами пойдут, до выяснения. Псих меня зовут. Да. Старший монастырского патруля иеромонах Псих. Обязательно запиши и обязательно проверь. А пока – с дороги, крыса протокольная! А вы, гражданин с красной рожей, что застыли соляным столбом, как жена Лота? Неважно кто. Вот, у бабули спроси, она должна знать. Ей уже пора о душе думать. А ты, бабуль, что стоишь? Иди уже, иди. А я знаю, куда? Куда надо, туда и иди. Там вон с фонарями кого-то ищут, не тебя, случайно?

Вскоре усилиями Психа толпа изрядно поредела, и вскоре он привел кавалькаду монахов под светлые очи Четвертого.

– Спасибо, – сказал самый старый монах. – А я уж было думал, сегодня опять будет как вчера.

– Спасибо много, – авторитетно заявил Псих. – Пустите нас лучше к себе переночевать – и будем в расчете. Крыша-то над головой у вас есть?

– Да, да, конечно, – засуетился предводитель побирушек. – Разумеется, есть, мы же не бродяги какие-нибудь. Пойдемте, здесь недалеко. Мы, монахи, должны поддерживать друг друга.

– Куда идем мы? Куда идем мы?

– Точно! – вдруг громко, на всю улицу заявил очнувшийся Жир. – Башню-то сперли! А я думаю – что-то тут не то! Теперь понял – башню сперли! Я, братва, потому и заблудился, кстати – ориентира-то нет! Башню-то сперли!

– Ой, прекратите, молодой человек! – обиделся старикашка. – Цела ваша башня, стоит на старом месте. Просто не работает больше. Давайте это лучше у нас обсудим. А народ опять собираться начинает.

* * *

– Пришли! – заявил предводитель побирушек, подойдя к обычному, в общем-то зданию.

– Это что? – удивился Псих.

– Это библиотека, – наставительно заявил старик. – Я же говорил, что мы монахи-библиотекари. У нас тут монастырь, небольшой, но очень удобный. Все, знаете ли, рядышком. Здесь библиотека, вот, впритык к ней, монастырский храм Симеона Богоприимца. А вон и башня ваша. Напротив. Правда, теперь она уже Черная Башня.

Действительно, напротив библиотеки виднелась башня – по виду как бывшая водонапорная. Вот только выглядела она настолько закопченной, как будто у ее подножия полгода покрышки жгли.

Меж тем сороконожка из монахов уже практически вползла в двери.

– Заходите, гости дорогие! – воззвал последний из монахов, исчезая в дверном проеме.

Паломники поспешили внутрь – возможностью бесплатного ночлега пренебрегать точно не стоило.