— Хочу тебя… — выдохнула она, покрывая поцелуями его лицо.
Прижимаясь губами к виску, опускаясь ниже, проводя кончиками пальцев по его великолепному носу, прижимаясь к уголкам тонких строгих губ, которые наконец забыли о своей неприступности и стали такими страстными, такими жадными. Ловя ее прикосновения, заставляя вновь потерять голову погружаясь в их теплое влажное нутро. И она поддавалась, задыхаясь в этих ласках, запуская нервные пальцы в его волосы, сжимая, оглаживая, зарываясь носом, жадно вдыхая…
— Если не коснусь твоей кожи, сойду с ума, — шептала она ему в самое ухо, проникая в него языком, прикусывая мочку, беспощадно теряя контроль.
Она торопливо расстегивала его рубашку. Те пуговицы, что отказались сдаться добровольно — отлетели на пол. Натали стремительно наклонилась к его шее, и накрыв губами бешено бьющуюся венку, ощутила какой-то невероятный прилив желания. Он откинул голову на высокую спинку кресла, подставляясь под ее ласки, и она, забывшись, прикусила его у основания шеи, больно втянув тонкую кожу в рот, обжигая, как раскаленное клеймо, оставив на нем свою метку. Северус шумно выдохнул. Она проводила ладонями по его груди, ловя между пальцами возбужденные соски: накрывая их губами, прикусывая, дразня языком. Всего так много: трение в паху, ее нетерпеливые, жадные губы, объятые огнем экстаза, ласковые, требовательные, дразнящие. Дурея и теряя контроль, он был уже не в силах сдерживаться, хотелось овладеть ей немедленно, резко, входя до упора. Хотел слышать ее желание, чтобы с ее припухших от поцелуев губ срывалось его имя, как доказательство, что она принадлежит только ему. Не отпускать из плена рук, ласкать, растворяясь в ней и кончать, долго и смачно, что бы оргазм складывал пополам его гибкое тело, вырывая изо рта хриплые стоны.
— Смотри на меня, — шепотом выдохнула Нат и съехав по его бедрам устроилась между его разведенных ног. В ее глазах был будоражащий коктейль из безумия и жажды. Она хотела видеть его глаза, видеть, как он теряет рассудок, слышать, как он стонет от ее прикосновений. Она медленно начала расстегивать пряжку ремня, не забывая легко, как бы невзначай, касаться его члена. Чем вызывала у него помутнение рассудка и какого –то остервенелого желания, чтобы она наконец ускорилась и освободила его от ставших такими тесными брюк. И начала ласкать: грубо, вызывающе, глубоко заглатывая его член. Желание неотвратимо уносило сознание, от чего каждое новое прикосновение горячей болезненной волной разливалось по телу.
— Или ты все еще не хочешь?
Каждое слово метко било в цель, заставляя напряженный ствол пульсировать от каждого ее слова — выстрела. Вжикнула ширинка и он запрокинул голову, когда ее рука уверенно проникла внутрь и скользнув вниз болезненно сжала напряженную, до волнистой кожи, мошонку.
— Хочу попробовать тебя на вкус Северус Снейп.