Кто же вы, Северус Снейп? (СИ)

Войдя в двери магазина, он на минуту остановился, привыкая к звенящей тишине, умиротворенности и приятному запаху печатного слова. Пройдя в глубь зала, он отыскал глазами продавца, молодого человека с цветной татуировкой змеи во всю руку. Слегка передернувшись от этого зрелища, Северус задал свой вопрос, который звучал в стихотворной форме, не плохо выученной им за бессонную ночь в попытках справится скромными силами собственной библиотеки.

— А… я посмотрю по каталогу, — слегка замешкался юноша, — подождите минуточку.

Северус остался стоять посреди огромного зала со стеллажами, уставленными тысячами книг. Он поймал себя на мысли, что, если бы его жизнь не была так насыщена разными шпионскими штучками, если бы у него был выбор чем заниматься; в другой жизни, будучи пожилым, уважаемым магом, он бы очень хотел погрузиться в этот сладостный, упоительный мир книг. Завести свой собственный книжный магазинчик, пусть не такой большой. Оглядывая все эти нескончаемые полки, на которых хранилась мудрость веков, вздохи чужой любви, боль предательства, он слегка забылся. Молодой человек не заставил себя долго ждать, протягивая ему небольшую книгу в мягком переплете, прерывая такое мерное течение разомлевших мыслей.

— Это Маяковский, сэр, советский поэт. Может быть я чем-то еще могу быть вам полезным?

— Думаю, нет. Спасибо, — Северус был подчеркнуто вежливым.

— Касса там, — молодой человек указал рукой в глубь зала, — пойдемте я вас обслужу. Знаете ли, выходные, я пока здесь один.

Снейп деланно улыбнулся самыми уголками губ, пытаясь сохранить вежливость, при этом пресекая все попытки юноши продолжить разговор.

Рассчитавшись, Северус направился к выходу. Он благополучно добрался по уже просыпающимся улицам города до зоны аппарации и вернулся в стены родного, гудящего как улей, Хогвартса.

Спустившись к себе, он устроился со своей добычей в любимом кресле. Честно сказать, господин, хотя, какой, к фестралу, господин, – товарищ Маяковский – его впечатлил. Необычный ритм строк, почти физически осязаемые чувства и переживания, свойственные любовным порывам. Написанные словами, как ему показалось, не предназначенными для выражения этого чувства. Книжка сдалась через час с небольшим. Осталось только подняться на обед в большой зал и предъявить членский билет в их маленький «клуб по интересам», полученный им так скоро, что он мог собой гордиться.

К его большому разочарованию на обеде Нат тоже не было. Чувство его маленькой победы начинало остывать, а настроение портиться. Или наоборот, хотя какая разница. Тут Северус Снейп «стынет», а она где-то шатается. А потом будет обижаться, что он в плохом настроении. Тут уж как говорится, сама виновата. Спросить у присутствующих за обедом коллег об интересующей его особе он не решился, дабы не накликать подозрения на свою уже так прочно зарекомендовавшую себя сволочную натуру. Но тут, Дамблдор – красавчик, увидел его метания, скрытые, как обычно, под непроницаемым взглядом и выражением лица «не влезай, убьет», все же пошел на риск и как бы между делом пояснил, что молодая мисс на все выходные, так сказать, отлучилась.

«Твою жиж мать! Он ночами не спит – ее загадки разгадывает, а она…» — дальше последовала непередаваемая игра слов из лексикона Пожирателей смерти со всеми интимными подробностями.

Дамблдор, видимо зная своего немногословного коллегу не понаслышке, а по периодическим сеансам легилименции, заулыбался в бороду и поскорее отвернулся, типа, мол, вообще-то не мое дело. Снейп побушевал, побушевал, да и решил, что выходные испорчены.

Пойду пару студентов поймаю, заставлю отрабатывать со всеми вытекающими. И глаза у жуков не повыдерганы, да и котлы себя сами не помоют.

Но студенты, завидев своего «горячо любимого» преподавателя еще издалека и заподозрив у того плохое настроение, заблаговременно сворачивали с его пути, так сказать от греха подальше. Так что дошел наш профессор до своего логова, не встретив на своем пути ни одной живой души.

За неимением дел на остаток дня, Снейп погрузился в чрево своей лаборатории, тем более аппетиты его Хозяев – слава Мерлину, что бы он без них делал, не давали ему возможности сидеть сложа руки и предаваться унынию. Каждый составил увесистый список необходимых зелий, так что работой Снейп на ближайшие пару недель был обеспечен.

«Так что, мисс Валентайн, сами виноваты. Могли бы провести незабываемый вечер в приятной компании, а сейчас… А, собственно, что сейчас? Ты проводишь время со своими сушеными сверчками, а она… а она, скорее всего, с приятными молодыми людьми. Забодай тебя Мантикора».

Воскресенье прошло по заранее отработанной в субботу схеме. Ни за завтраком, ни за обедом Нат не было. Снейп злился, от чего выражение его лица было ужасающе спокойным. Хорошо знающие его коллеги, понимали,что страшнее Снейпа с таким выражением лица ничего быть не может, поэтому старались его избегать. Так что, польза от его добровольного затворничества, была осязаемой и составила по меньшей мере половину от всех заказанных ему зелий.