Кто в чемодане живет?

– От того, что стану рыдать, Стен не вернется, – вздохнула Майя, – я понимала, что он намного старше, но забывала, сколько ему лет. Фил был невысоким, мог спокойно влезть в мои джинсы. Если натягивал бейсболку, козырьком лицо прикрывая, ему говорили: «Мальчик!» Знала, что муж уйдет раньше меня, но не предполагала, что так быстро. Филиппа убил Мирон! Да! Сын ненавидел отца!

Я открыл рот, но Майя не дала мне слова произнести.

– Стен был со мной предельно откровенен. У нас существовали планы на совместную, счастливую жизнь. Я все-все про Фила знала. Во всем виновата Анастасия Сиротина! Мразь! И дети от нее подонки.

Я напряг память.

– Вы говорите о первой жене Игоря Андреевича Лапина?

– Да, – выкрикнула Майя, – гад!

Я вздохнул. Похоже, женщина находится в крайне нервическом состоянии, она зла на всех.

– Анастасия дрянь! – продолжала Майя. – Пакость!

– Вы хорошо знали эту женщину? – осторожно уточнил я.

– Вы что, видите перед собой ровесницу египетской пирамиды? – взвилась собеседница. – Да Настька умерла сто лет назад. Так ей и надо!

– Не так уж и много годков с момента ее исчезновения прошло, – сказал я, – по словам Галины Михайловны, она удрала от мужа, потому что категорически не хотела заниматься маленьким ребенком.

– Конечно, – вспыхнула хозяйка, – она и Мирона бросила. Тварь.

– Мирон сын Анастасии? – удивился я.

– Да, – подтвердила Майя.

– Но в его метрике нет сведений о матери, – возразил я, – меня сей факт удивил. Иногда у младенца отсутствует запись об отце, мать не указана, как правило, у детдомовцев. А у Мирона есть папа, но нет мамы. Странно.

– В биографии Стена тоже не было супруги Майи, – передразнила меня девушка, – но вот я, сижу перед вами. Фиговый вы следователь, Подушкин, если верите исключительно документам. Стен вообще-то не Стен и не Филипп. Он…

Я, слегка задетый словами «фиговый следователь», перебил:

– Федор Стентин.

– И что вы об этом человеке знаете? – хмыкнула Майя.

– Только общие сведения, – после небольшой паузы ответил я и вынул айпад. Мать: Мария Григорьевна Стентина, уборщица в музее. Отца нет. Вернее, он, конечно, был, но по документам родитель Федора неизвестен. Учился в школе, поступил в институт, одно время преподавал в вузе, потом стал репетитором. Преподавателей английского языка в Москве пруд пруди. Стентин сообразил, что ему надо выделиться из общей массы, и решил прикинуться Филиппом по фамилии Стен. Педагог, который работал в Оксфорде, сам учился в Великобритании, намного более ценен на рынке труда, чем Анна Ивановна, хорошо знающая «московский английский». К чести Федора-Филиппа, он не отказался от Мирона, воспитывал его сам, не сдал в приют. Если, как вы утверждаете, Мирона родила Анастасия Сиротина, то почему она не записана как мать мальчика?

– Потому что она психованная, – процедила Майя, – Андрей Ильич Поморов Филу давно позвонил и сказал: «Связался ты с б…, на всю голову больной. Гони ее вон!» Поморов для Стена отцом был. Как он мог его ослушаться?! Ну и послал …! Бешеная. С такой опасно дело иметь.

– Поморов, Поморов, – повторил я, – тренер по борьбе Карефу?

– Ага, – кивнула Майя, – он своих учеников обожал, всем им помогал. Он подсказал Стену Настьку послать.

– Простите, не понимаю, – сказал я. – О чем речь?

– Не сообразительный следователь, – фыркнула собеседница. – Туповат был Ваня бедный! Цитата из Достоевского.

– Из Александра Сергеевича Пушкина, – улыбнулся я, – произведение «Вурдалак». Только в оригинале процитированная вами фраза звучит иначе: «Трусоват был Ваня бедный; / Раз он позднею порой, / Весь в поту, от страха бледный, / Чрез кладбище шел домой».

– Рифмы нет, – теперь Майя разозлилась на солнце русской поэзии. – «Через кла2дбище шел домой». Не мог так Пушкин написать!

– Чрез кладби2ще, – поправил я. – Во времена Пушкина ударение ставили в этом слове не на «а», а на «и».

Майя вскочила.

– Раз ты такой умный, то сам во всем разбирайся. Вали отсюда! Надоел!

Я встал.

– До свидания.

– Эй, ты куда? – затопала ногами девица-красавица.

– Вы попросили меня удалиться, – спокойно объяснил я, – не в моих правилах навязывать свое присутствие.

– Мало ли, что тебе сказали, – впала в раж Майя, – сиди и слушай!