КС АП А ХУЛИ ГАНКА

- Они будут помогать моим людям, - предлагает тот.

- Это хорошее дело, соглашается Мудр. - Но я хочу предложить другое.

Смогут твои люди обучить наших охотников читать и писать?

- Э-э... На каком языке? - смущается Питер. Оказывается, у чудиков

языков больше, чем у нас. Ксапа об этом говорила, но мы как-то не

придавали значения. Тогда чудики были далекой сказкой.

В конце концов договариваемся, что двух учителей пришлет к нам

Михаил, и двух человек пришлет Питер в помощь шабашникам. Всего - четыре.

Если так дальше пойдет, к зиме придется второй хыз ставить.

- Кто такая Ксапа, которую вы все время вспоминаете? - интересуется

Питер.

- Омм Ксапа-а - протяжно произносит Михаил, зачем-то поднимая руки

к небу. И улыбается. - Переводится как Великая Хулиганка. Она из геологов.

Это ее вы провожали в больницу.

Тут к Медведеву подходит пилот и шепчет что-то на ухо.

- Прошу меня простить, уважаемые люди, но нам нужно возвращаться,

чтоб успеть до темноты, - громко говорит Михаил. Мы поднимаемся, разминаем

ноги и неторопливо идем к авиетке. Медведев ловит за локоть Сергея.

- У тебя все нормально? Техника работает? Какие-то пожелания есть?

- Все хорошо, товарищ полковник. То ли таксистом, то ли извозчиком

работаю. Каждый день - то к Чубарам, то к Заречным, то вообще на край

света.

- А что за разговоры о девушке мы слышали?

Сергей виновато опускает глаза и сутулится.

- Да я ее из рабства, можно сказать, выкупил. Освободил... А она

против...

- Против чего?

- Домой возвращаться не хочет. Отвез к родным - убежала...

- У тебя с ней серьезно?

- Не знаю. Вот у нее со мной - серьезно. Не знаю я, что делать,

товарищ полковник.

- Если хочешь, мы можем тебя заменить.

- Да вы что, Михаил Николаевич! Я здесь уже статус охотника получил.

На охоту с парнями ходил, меня каждая собака в округе знает.

- Кстати, о собаках. Не хочешь завести щенка?

- Нет, спасибо, не хочу.

- А придется!

Построили столовую, да неудачно. Столовая с одной стороны поляны,

водопровод - с другой. Сидим, думаем, что делать. Столовую переносить

плохо. Не зря же мы ее тут поставили. Новый водопровод рыть через всю

поляну - еще хуже. Нехорошо, когда выходишь из вама - и прямо в канаву...

- Под землей трубу пустим? - предлагает Толик.

- Тут две сотни метров. Засорится - как чистить будешь?

Опять молчим.

- Другой водопровод сделаем? - дает идею Фантазер.

- А воду где возьмем?

- Там в лесу ручей есть. Только далеко, - вспоминаю я.

Идем в лес. Вадим говорит, что до ручья два километра по прямой.

И без экскаватора никак. Мы не негры на плантации, чтоб Беломор-канал

лопатами рыть.

- Готовь заявку на экскаватор, - соглашается Платон. - Я подпишу.

Мы с Платоном идем к Мудру за разрешением на строительство канала.

Вадим с Толиком берут треножник под названием "лазерный теодолит" и

готовят планшет. Когда возвращаются, Толик сообщает, что по любому

варианту в одном месте нужно углубиться на два с половиной - три метра.

И пятьсот метров - от полутора до двух. Начинается подсчет каких-то кубов

и трудозатрат. Получается, что если поторопиться, в две смены, можно

уложиться за две недели.

- Торопиться не надо, - строго говорит Платон и все улыбаются.

- Будем работать аккуратно и тщательно.

- Тогда месяц, - подсчитывает что-то Толик.

- Это уже лучше.

И опять все улыбаются. Не хочется геологам от нас уходить. А может,

наши вдовы по сердцу пришлись. Слез будет, если геологи к своим уйдут...

Солидно сидим, планы на завтра обсуждаем. Тут к нам забредает Чанан

в мохнатой куртке до колен и мохнатых штанах. Одежки не по размеру, явно

кого-то из взрослых. Садится рядом с Толиком, штанину его брюк пальцами

щупает.

- Чего тебе, Евражка? - спрашивает Платон.

- Что за шкурка? - деловито выясняет Чанан, когда я перевожу ей

вопрос. - Я такую хочу.

- Такие шкурки по лесу не бегают.

- Скажи, где бегают. Я поймаю, я охотница! Жамах себе одежку сшила,

и я сошью.

- Здесь такие нигде не бегают, - говорит Вадим, переглянувшись с

остальными. - Жамах эту одежку из нашего мира привезла. Если будешь нам

помогать, я тебе такую же привезу.

Чанан насупилась. А Платон достает блокнотик, карандаш, чирикает

что-то. Листик вырывает, пускает по рукам. Я смотрю - зверек нарисован,

а вместо мордочки - насупленная рожица Чанан. Девчонка спрашивает:

- Кто это?

- Это ты, Евражка.

- Не отдам! - и прячет бумажку. - Говори, что делать?

- Сегодня - ничего. Отдыхай. Завтра утром приходи. Будешь работать

с Вадимом. Заменишь Толика, будешь планку таскать. И учи наш язык.

- Я приду, - серьезно говорит это чудо и убегает.

На следующий день мы первый раз завтракаем в летней столовой. Как

сказал Вадим, мебель - дело наживное, а пока можно и так. Вдовы суетятся,

по мискам суп разливают, Бэмби им помогает, хлеб режет. Не могут чудики

без хлеба.

Тут невыспавшаяся Чанан подходит. Платон сдвигается, сажает ее

рядом с собой, миску перед ней ставит и горку кусочков хлеба на салфетку

кладет. Чанан смотрит внимательно как мы едим, и сама так ест. Только

ложку в кулаке зажимает и капает на одежку много. Вадим ей показывает,

чтоб под ложкой кусок хлеба держала, на хлеб капала, а не на штаны.

Поняла. Я тоже так стал делать.