КС АП А ХУЛИ ГАНКА

Ослеп мишка. Рычит, морду лапами трет, головой мотает.

- Сейчас я его третьей пулей уложу, - говорит Фред и подходит на

тридцать шагов. Поднимает мелкашку - ба-бах! В ухо. Может, медведь и

оглох на одно ухо, но не умер. Ревет, по земле катается. Платон к Фреду

подходит, мелкашку отбирает, настоящий ствол в руки сует. "Добивай",

- говорит. Фред с десяти шагов мишке в сердце бабахает. Мишка пару раз

дергается - и затихает. На этом охота заканчивается. Бэмби подгоняет

вертолет, мишку обвязывают веревками, прицепляют на внешнюю подвеску и

везут домой. Геологи теперь Фреда дразнят суровым сибирским охотником.

Мол, бьет медведя в глаз, чтоб шкурку не портить. Фред не обижается, ему

даже приятно.

Техники, которые прилетели экскаватор собирать, радуются. Говорят,

теперь можно спокойно, без оглядки работать. А Мудр поручает шабашникам

техников нашему языку учить.

Утром Ксапа осторожно, стараясь не разбудить нас с Жамах, выбирается

из-под ОДЕЯЛА. Да-да, мы спим теперь под большим одеялом. Ксапа сшила два

боками, чтоб на нас троих хватило. Не любит она под шкурами спать. Если

ночь холодная, Фархай тоже к нам под одеяло ныряет. Ксапа только следит,

чтоб не с моей стороны.

Пока вылезала, нас с Жамах, конечно, разбудила. Мы переглянулись,

Жамах улыбнулась, подмигнула мне, и мы притворились спящими.

А Ксапа выскакивает из вама, звонит Бэмби, чтоб та разбудила

Сергея. Возвращается в вам, замерзшая и дрожащая. Сердито бурча что-то

под нос, занимается очагом. Разобрал только: "проклятый ледниковый период"

и "надо было в химики идти".

Просыпается Фархай и помогает Ксапе готовить завтрак.

- Ксапа, я с вами полечу, - просительно так.

- Да там одному делать нечего. Организуем переправу - и сразу назад.

- У меня подруга там.

По-нашему и по-чубарски Фархай уже неплохо говорит. А по-степняцки

и по-русски совсем плохо. Платон говорит, если наши языки успеют слиться,

то еще долго продержатся. А если не сольются, правнуки будут на русском

говорить.

Завтракаем плотно, но быстро. И тащим со склада два надувных понтона

на вертолетную площадку. От шабашников с нами полетит Толик, а от

надзорщиков - Ник, который Скандинав. Ну и Рыська, которая будет

проводником.

Понтоны, хоть и сдутые, в тюки свернутые, все равно большие и

грязные. Сергей не хочет их в салон затаскивать, хочет на внешнюю подвеску

подцепить. Но тут, очень вовремя прилетает Славка Летун. И мы грузим

понтоны в его машину. Она грузовая, сидений внутри нет, зато места много.

Славка у степняков ни разу не был, никого из них не знает, языка

тоже не знает. Ксапа просит меня подстраховать его. Мне собраться недолго.

На одно плечо - куртку, на второе - полупустой рюкзак, копье в руку - вот

и все сборы.

Летим не очень быстро, потому что грузовые машины быстро не летают.

А когда прилетаем... На левом берегу народа видимо-невидимо! Никогда

столько степняков сразу не видел. Рядом - заречные. Их не так много.

Когда садимся, Бэмби, не сняв шлема, бежит к своим. Вскоре возвращается

с новостями. К нашим степнякам присоединилось еще два общества, которые

дальше от реки жили. Они - как мы с заречными, когда-то одним обществом

были, на одном языке говорят. Просто мы с ними никогда не встречались.

А теперь они с айгурами столкнулись. Наши степняки тоже столкнулись,

но у наших слова нашлись, а у дальних степняков бой случился. Убитые и

раненые есть. Это они айгуров испугались.

Ксапа, как услышала о раненых, побежала смотреть. Потом белый

вертолет вызвала. Пока Толик с Сергеем компрессоры к понтонам прилаживают,

я беру Славу, Бэмби и тоже иду смотреть раненых. Трое ранены легко,

кто в руку, кто в ногу. А четвертый - копьем в живот. Не жилец. Шаман

рядом с ним. Признаться, я первый раз шамана в деле увидел. Ксапа с ним

вежливо поздоровалась, и я поздоровался. За нами Слава нужные слова

повторил. Бэмби затараторила, что сейчас врачи прилетят, спасут охотника.

Пока Бэмби раненого утешает, шаман отводит нас в сторону, вождей

подзывает, родных охотника зовет.

- Умрет охотник, - говорит. - Предки его дух к себе позвали. Ничего

уже не сделать. Я в бубен для вида колочу, чтоб он спокойно к предкам

ушел.

Мрачные все.

Прилетает белый вертолет. Палпалыч с Эдиком велят нам положить

раненого на носилку, занести внутрь, переложить на ОПЕРАЦИОННЫЙ СТОЛ.

Сами ничего не трогают, у них уже на руках резиновые перчатки. Ирочка

и пилот белого вертолета хлопочут над раненым, а нас выгоняют из машины.

Стоим рядом, ждем чего-то. Хотя знаем, коротких операций не бывает. Рядом

родственники стоят, Бэмби им рассказывает, как хорошо Палпалыч лечить

умеет. Шаман изредка в бубен постукивает. Тревожно.

Палпалыч, ссутулившись, из машины выходит, перчатки срывает, на

землю бросает, маску срывает и на колесо вертолета садится. На белом

халате ни одного пятнышка крови.

- Не успели, - говорит. - Только группу крови определили, к операции

подготовили... Даже наркоз не успели. Ничего не успели...

Я перевожу местным. Бабы голосят, охотники хмурятся.

- Ты говорила, люди в белом спасут, - кричит на Бэмби один из

охотников. - Зачем обманула, зачем надежду дала?

И получает бубном по голове.